Успех Кешиша на фестивале затмил ситуацию на съемочной площадке, о которой рассказывали протестующие, и за исключением французской прессы скандалу почти не уделили внимания. Профсоюз распространил заявление, в котором говорилось: «Увы, независимо от художественной ценности фильма, мы не можем разделить энтузиазм: наши коллеги, работавшие над этим фильмом, сообщили нам шокирующие и неприемлемые факты. Большинство из них, изначально мотивированные любовью к своей профессии и проектом фильма, остались глубоко разочарованными».
Профсоюз отметил неудовлетворение рабочим днем, достигшим 16 часов, «невнятным графиком работы, который менялся в последний момент», «вызовом на работу в выходные и ночью», «изменением плана работы изо дня в день», невыплатой части обещанных денег. Активисты уже сделали вывод из ситуации: «эта позорная практика требует расширенного коллективного договора».
Что касается коллективного договора, он существует во французской киноиндустрии с января 2012 года, подписан профсоюзами и лишь частью производителей (студией Gaumont, MK2, Pathé, UGC). Ключевые вопросы коллективного договора, вызывающие споры - размер минимальной зарплаты, платы за сверхурочное время, за работу в выходные и ночью. Противники существующего коллективного договора хотят увязать компенсации за такую работу с размером бюджета фильма (и хотят соответственно оставить прибыль от проката вне коллективного договора). Результаты социального диалога по этим вопросам станут известны уже 6 июня.
Продюсер фильма из компании «Wild Bunch» Браим Чиоуа агитирует против существующего коллективного договора и призывает обратить внимание на фильм «Только Бог простит» еще одного участника конкурсной программы Николаса Виндинга Рефна: «Этот фильм был снят в Таиланде, и я хотел бы посмотреть на условия, которых сотрудники работали там». Продюсер, очевидно, был бы рад, чтобы во Франции условия труда были такие как в Таиланде, но для этого понадобится изъять из истории борьбу французов за свои права, начиная с Французской революции 1789 года.
Журналистка Le Monde Кларисс Фабр в тоже время обвинила профсоюз в использовании «Жизнь Адель» «в роли пугала, в то время как все внимание приковано к фильму, чтобы усилить свои аргументы в пользу заключения коллективного договора». И задается вопросом, почему о нарушениях трудового законодательства не было сообщено во время съемок. Не думаю, что профсоюз имел коварный план уменьшить шансы фильма на победу, очевидно, многомесячный диалог с продюсерами на счет выплат компенсаций результатов не дал.
Абделлатиф Кешиш известен как мастер изнуряющих и актеров, и технический персонал, съемок. В процессе съемок часть сотрудников просто уходит, не соглашаясь с условиями труда. Вот как о нем отозвался известный продюсер Жан-Франсуа Лепети (работал с Морисом Пиала и Романом Полански): «Я люблю работы Абделлатифа. Но я предпочту сто раз заплатить за место в кинотеатре, чтобы увидеть его фильмы, чем иметь с ним дело. Я работаю продюсером уже 30 лет. С Абделлатифом я никогда не чувствовал себя на работе так ужасно».
Хотя режиссер фильма и стремится достичь совершенства в своей работе, это не оправдывает его. Снимая фильм о равенстве, чем, по сути, является фильм о любви двух девушек, призывающий к адекватному восприятию однополой любви во многих странах мира (и я уверен, вызовет припадки бешенства или экстаза у протестующих православных бабушек, когда фильм покажут в Украине), Кешиш нарушил принципы другого равенства - социального. Минимизация трат на производство, от чего пострадали работники съемочной площадки, ведет к падению престижа профессии, в то время как французское кино переживает далеко не лучшие времена (украинским режиссерам, правда, можно лишь мечтать о таком кризисе).
В ситуации с фильмом Кешиша съемочный процесс стал не творческим, в результате которого каждый участник создания фильма чувствует себя его соавтором, а частью обыкновенной фабрики, где условный топ-менеджмент (режиссер, главные актеры, продюсеры) получают все - прибыль и славу, а рядовые сотрудники - ничего кроме хамства, недоплаты денег, а их фамилии даже отсутствуют в финальных титрах.
Такая фабрика выводит кинематограф за пределы искусства. И Кешиша, ратующего за равенство, за однополые браки и восприятие однополой любви в России, похоже, совсем не волнует это обстоятельство. Наплевательское отношение режиссера к подобным деталям, очевидно, затруднит осуществление его дальнейших проектов во Франции. Хотя это проблема не только Кешиша, а значительной части французского и мирового кинематографа.