Думали ли вы еще два месяца назад, что волонтеры могут быть настолько влиятельными и, что главное, злопамятными?
Плохо о волонтёрском движении не думал никогда. А что касается определенных людей из этого движения: раньше и подумать не мог, что так всё может обернуться.
«Контрабандистская история» 92-й бригады в фейсбук зародилась как бы не 17-го июля — после поста Романа Доника, в котором он говорил, что ваши бойцы не пропустили мобильную группу по борьбе с контрабандой.
То было время, когда группы только появились и их статус и полномочия не были до конца опеределены. Группа, прибыв, указала один район своей работы, а поехала в другой. К слову, Эндрю был именно в той группе. И когда они выдвинулись в район Лобачево-Лопаскино, их остановили — хотя бы для того, чтобы разобраться, кто это. Не забывайте: на дворе — июль, еще не было никакого перемирия. Пока разбирались, что да как, меня уже вызывает министр обороны и Юрий Бирюков. Я выходил на связь порядка 12-15 раз — безрезультатно. Группа по факту уже поехала дальше, но в фейсбук появляется пост, что «командиры-герои» являются контрабандистами. После этого я все-таки пообщался с Бирюковым. Он объяснил, что данные группы имеют широкие полномочия. Но на момент «конфликта» документов, подтверждаюших это, у нас на руках еще не было — мы получили их дня через три. А когда эта группа вернулась с выезда, я, признаю, в жесткой форме «высказался о наболевшем»: объяснил, что если они в итоге наткнутся на ДРГ, то я, по крайней мере, должен понимать, из какой именно задницы их вытаскивать. Но с этого дня все мои подчиненные знали, что сводные группы имеют полную свободу передвижений. Более того, эта группа в итоге стояла у нас на довольствии: мы обеспечивали её топливом, боеприпасами для проведения занятий и даже разведгруппой.
У вас с Бирюковым нет личной неприязни?
Не думаю. Я все-таки коммуникабельный человек, пускай и не без жесткости. Я не встречался ни с Бирюковым, ни с Тукой, ни с Касьяновым.
Может, надо было все-таки встретиться хотя бы с Георгием Тукой, когда он только начал писать первые критические посты в адрес командования бригады?
По моей информации, он приехал в Луганскую область уже настроенным против меня. Кто его «накрутил» - не знаю. При этом мне сказали, что по психотипу мы абсолютно одинаковые люди и если сойдемся — то получится превосходный тандем, который будет совместно решать задачи.
Он несколько раз приезжал в зону ответственности бригады, но со мной так и не встретился. И если начальство (а по статусу он стоит выше меня) не горит желанием встречаться, то...
Почему вы так долго молчали после смерти Эндрю: собаки лают — караван идет?
Мне не в чем было оправдываться. Это раз. Второе: если ты оправдываешься — значит, признаешь свою вину.
Но «благодаря» этой тактике ком обвинений в адрес бригады смог набрать обороты.
Давайте говорить откровенно: война с контрабандой началась не с мобильных групп. И раньше приезжало множество журналистов, Москаль лично был на той самой переправе в Лобачево/Желтом. Рассказывали, будто он мне на камеру приказал уничтожить переправу. Это бред. Там обычный трос, вдоль которого лодочки плавают — местные переправляются, детвора в школу ходит. А паром стоит на «той стороне». И они знают: если только он тронется — мы его уничтожим.
Вы действительно в ответ на реплику Эндрю о ДРГ говорили: «Да-да»?
Очередной бред.
Может, это просто был пример специфического военного юмора от комбрига «Ветра».
«Специфического юмора от комбрига Ветра» в зоне его ответственности быть не может. Как я могу шутить — а не дай Бог что-то случится? А в данном случае: как бабка в воду глядела.
С самим Эндрю отношения были доверительные или рабочие?
Поначалу — напряженные. Честно говорю, после того самого случая 17-го числа он даже высказал мне недоверие. А потом общий знакомый нас примирил. Отношение были рабочими, человеческими. Могли и пообедать вместе, и поговорить.
Если в зоне вашей ответственности нет потоков контрабанды, то что там с утра пораньше, да еще в «серой зоне» делала группа Эндрю? К тому времени он проработал уже полтора месяца и, наверное, прекрасно знал, где именно нужно копать.
У него была информация другого рода, он поделился ею со мной. Там миллионные суммы, он хотел в этом разобраться. Но это не контрабанда.
И для этого он там работал?
Я правда не знаю, что его заинтересовало в тот день... Кстати, приписывать мне еще и гибель «Тайфуна» - это уже кощунство. Бог судья человеку, который это преподнёс (волонтер Юрий Касьянов - LB.ua)... Передо мной он за это не извинился. Кстати, и Доник извинился за свой пост от 17-го июля через Эндрю, а мне напрямую он так и не позвонил.
Вы как-то признались, что на вас выходили «решалы» с просьбой посодействовать контрабанде.
Однажды поступило предложение — 1,5 млн грн в неделю за пропуск машин через Счастье. Я об этом докладывал куда надо. А когда мне всё это дело надоело — я просто перекрыл мост. Но уже после этого, ближе к лету, снова поступали предложения... Смотрите: у нас везде своя агентура, мы всё отслеживаем. Но гоняться за человеком, который везет 20 кг огурцов — это смешно. Мобильные группы занимались и таким. Но 50, пускай даже 200 кг этих самых огурцов — не знаю даже... Там по селам у людей везде тепличные хозяйства: клубника, те же огурцы. Они благодаря этому как-то выживают. И когда они становятся на колени со словами, что им детей нечем кормить... Они же не водку пытаются «туда» переправить. Вот это дело мы как раз строжайше пресекали.
Ходят слухи, будто некоторые люди решили, что заминированные леса вдоль Северского Донца — самая благоприятная зона для наркотрафика.
Наркотики — это такие маленькие пакетики?
Не обязательно. Это могут быть и баулы.
А как они пройдут? Через нас — не пройдут. Резиновыми лодочками и «манивцями»? Мы всё отслеживаем... А что касается контрабанды: зачем тащить груз через поле, лес и реку, когда полно других, более удобных маршрутов? Честно говоря, я никак не могу понять, почему к нашему участку приковано такое внимание. Возможно, хотят отвлечь внимание от других направлений (через несколько часов после интервью главный военный прокурор заявил о задержании комбата 28-й бригады, контролировавшей подъезды к Донецку в районе Марьинки. - LB.ua). Я уже говорил: да возьмите вы фуру и ради эксперимента нагрузите в неё хотя бы 10 тонн, и пустите на Лопаскино, на Лобачево — по ямам да колдобинам. Вопросы отпадут сами собой. А когда некоторые рассказывают, что я «толкаю» запчасти к «Градам» - это уже ни в какие ворота не лезет.
Да, «круг друзей» у меня стал меньше, зато стало места больше и воздух чище. Человек пять отпало. Неприятно, когда люди, с которыми ты был в бою, звонят со словами: «Вы признайтесь, и мы всё порешаем. А нет — то мы вас посадим...». И когда после твоих уверений звучит фраза — «так все же говорят»... Я таких людей не признаю. Зато те люди, которые остались рядом, это самые верные.
История с контрабандой закончится благополучно?
Думаю, да. Правда на нашей стороне. Я смотрю на весь этот поток статей против меня... Ощущение, что некоторые люди уже успели отрапортовать наверх, а тут нестыковки пошли: и сателлитики механизма уже выпадают, а шестерёнки по инерции еще крутятся. Были герои — стали изгои. И теперь попробуй отмойся от этого, общественное мнение уже сложилось.
***
Говорят, что это вы поставили на место «черных айдаровцев» в Счастье?
Было такое. Я несколько раз подымал вопрос зачистки дач, где они обосновались, и я этого не скрываю. Была согласована операция, но потом она была отменена. Но мы их приструнили. Я не люблю мародеров и насильников.
С бывшим комбатом «Айдара» Мельничуком общались?
Один раз — прошлой зимой. И после этого понял, что этот человек мне больше неинтересен. Задание, которое должно было быть выполнено, было сорвано именно по его вине. Может, там и начало моих негараздов. Просто я людям говорю всё в глаза: и если он «просрал» ту операцию — то он её «просрал».
До войны мы думали, что у нас в армии на руководящих постах или дураки, или подлецы. Вас сложно занести в любую из этих категорий. Сбой в системе?
Я просто старался хорошо делать свою работу. Если мне дано умение воевать — я воюю. Был начштаба 93-й бригады, затем четыре года был командиром 354-го полка в «Десне», а затем возглавил 92-ю бригаду. Делаю дело, которое Родина доверила. Мы не стесняемся воевать: если «работают» по нам — мы работаем по противнику. Но мы придерживаемся правил ведения войны: не стрелять по сёлам, не уничтожать «мирных», не воевать с семьями — дети, жёны боевиков нам не интересны, негоже мужчине воевать с женщинами и детьми. И мы не уродуем пленных. А я видел людей, который возвращались из плена с отрезанными конечностями.
До перевода в Счастье вашей бригаде очень досталось под Иловайском. Это был страшный удар по психологии?
Для меня это был шок. Туда пошла РТГр (ротно-тактическая группа. - LB.ua), мы для неё собирали всё что могли в плане техники. И людей этих мы реально готовили для войны. Но когда мне всю ночь звонили со словами, что нас долбят беспрерывно, что техника разбита, это было очень тяжело психологически. А когда прошла информация, что у нас не менее 100 погибших — описать словами мои ощущения в тот момент невозможно. Я двое суток просто не спал, думал, что у меня «крыша» поедет. Потом оказалось, что мы потеряли восьмерых человек. Слава Богу, меня свели с «Жаком» - командиром 2-й штурмовой роты батальона «Донбасс», и спасибо огромное ему за то, что он вывез около 160 человек наших. Я не был тогда с ребятами, но добился, чтобы нам дали согласие на их официальный вывод — чтобы никто не считался дезертиром.
На вас же дело собирались завести за разгром под Иловайском.
Проводилось служебное расследование. Скажем прямо, от журналистской братии исходило, что командир виноват. Телеканал «Интер» приходил со словами: «Как же вы допустили?».
Вы славитесь тем, что лично участвуете в разведвыходах, в прямых боестолкновениях на позиции «Фасад». Хотите сделать боевикам приятно, попав в плен или заработав ранение?
Дело не в том, что мне «экстрима» не хватает. Я лично должен видеть «картинку». Да, я полностью доверяю своим разведчикам, но должен убедиться лично. Все-таки я восемь лет был командиром разведроты.
Кое-кто считает, что подобные действия — в принципе не уровень комбрига.
Может, и не уровень. Но у меня были случаи, когда я гранатой выгонял солдат из окопа. А потом, когда они постоянно видят тебя на «передке», у них появляется вера в тебя. И если где-то «задница» - ты первый пойди туда, покажи смелость на своём примере. Потому что, в конечном итоге, именно тебе отправлять солдата, как принято говорить, «на смерть». Мы ходили в такие места, куда другие подразделения отказывались идти.
А мне рассказывали, как ваших бойцов на мосту в Счастье только дулами автоматов убедили не бросать позиции.
(заливисто смеется) Первый бой в Счастье у нас был 17-го сентября 2014 года. По нам били 4 часа. И для меня это тоже был первый бой. Самому было интересно, как поведу себя. На следующие сутки ко мне приехал паренёк с «Интера» снимать сюжет, как 92-я бригада «сдала» город Счастье. Я его на эмоциях потащил на мост — показывать, как мы сдали город... После этого я принимал участие практически во всех боях на мосту. Послушайте, я отдаю себе отчет, что в некоторых случаях мне откровенно везло. Однажды по просьбе бойца сделал шаг в сторону — и почти сразу в том месте пролетел кумулятивный снаряд из СПГ.
Периодически наша артиллерия «адресно» накрывает заранее разведанные склады боевиков, скопления техники. Но примеров «ответных ударов» попросту нет. Усыпляют бдительность?
Интересный вопрос. При этом я видел, как «смерчи» и «ураганы» пролетали над нами — куда-то дальше. Возможно, это сознательное удерживание конфликта в «полузамороженной стадии». И я остаюсь при мнении, что всю зиму нас использовали в качестве полигона для испытаний новейшей техники: термобарические боеприпасы, «корнеты», дальнобойный АГС «Балкан» - все эти «прелести» мы прочувствовали на себе. Как и разницу между стрельбой россиян и так называемых «сепаров», которых русские просто натаскали. И когда россияне накрыли наш КП, а 8 снарядов легли аккурат вокруг него — это было просто чудо, что они не разорвались. При этом, кто бы что ни говорил, но наша бригада «закопалась» основательно. Спасибо генералу Колеснику, который тогда был в Секторе А: он не только заставил нас это сделать, но и технику выделил. Да и мы людей изначально именно так и готовили: первым делом - «закопаться». Сначала копаешь — и только потом воюешь.
Позабытый уже Игорь Гиркин зимой 2015 года уверял, что ракетные комплексы «Точка-У» с территории «ДНР» никуда не пропали: «Развернуты и ждут. С них и начнется наступление - по классике - одновременным (свыше 20 ракет сразу) накрытием штабов, командных пунктов, узлов связи, скоплений техники» . Это реально?
Понты.
Но «Точек» у России хватит.
Даже если так, то мы уже научены не стоять в одном месте. Например, я ночую всегда в разных местах.
«Та сторона» периодически занимается глубинной аэроразведкой. Опасный сигнал.
Безусловно, неприятно. Мы видим эти беспилотники. Там тоже не идиоты сидят, и сейчас беспилотники летают на высоте порядка 5 км. Средствами бригады так просто их не достанешь. Но есть же еще средства Сектора и штаба АТО...
Наша армия сталкивалась с мощнейшими артиллерийскими обстрелами, но что такое авиа- или ракетные удары она не знает. При этом периодически горячие головы призывают «идти на Донецк».
Пока что мы только защищаемся. Но будет приказ — готовы пойти вперед. Сейчас уже не та ситуация, что была год назад. Да, у нас в бригаде «70-е» БТРы. Но я знаю и другое — я знаю людей, которые на них воюют. А что касается «той стороны»: одно дело — парады «катать», а другое — воевать. По авиации: с ПВО на уровне бригады у нас порядок — милости просим. Нашей бригаде уже «повезло» с этими «корнетами» и «балканами». Зато теперь мы знаем, что такое «Корнет»: когда сначала минометами личный состав загоняют в укрытие, потом поднимают беспилотник, и тот лазерным лучом подсвечивает цели. А тогда уже начинает бить «Корнет».
Нам не стоит обольщаться погружением России в «сирийскую авантюру»?
Россия — как крыса, загнанная в угол. Обольщаться не стоит, но война, как по мне, пойдет на убыль. Не потянет Россия уже. Это — упадок империи. Они распорашивают силы повсюду, а принцип простой: обосрался — стой. Я соглашусь с мнением: чтобы отвлечь внимание общественности от насущных проблем — нужно создать где-то войну. Режим хватается за соломинки, но продолжает тонуть.
Министр обороны недавно пообещал армии очередную волну перевооружения. В этом году, по всей видимости, к вам ничего не доехало?
Нам поменяли артиллерийские системы.
Была 68 года, стала 78-го?
Может, и так, но она — воюет. И воюет хорошо. Даже «Грады», которые были карбюраторные, а стали дизельные — это большой плюс. И можно уже признать, что мы научились воевать. Это раньше было: «О, русские идут!». Послушайте, это такие же люди — они тоже «бздят», тоже тикают. У нас «крайний» бой на «Фасаде» был 28-го июля — с 45-м полком спецназа: нас стояло 12 человек, и мы сдержали их взвод. При том что наша позиция была расстреляна полностью.
Все-таки хотите дать боевикам повод для радости.
Да никто им не даёт никакой повод. Просто есть Родина и её нужно защищать. Где бой — там я. Это не бахвальство, это потребность. Плюс рядом люди, в которых я уверен.
Сколько полковников у нас на этой войне стали генералами?
По-моему, Микац и Забродский (также Грищенко и Содоль.- LB.ua). Оценку нам как офицерам даёт вышестоящее руководство, а как командирам — личный состав. Что бойцы скажут — и есть твоя оценка. То ли ты нормальный мужик, то ли конченый человек... И когда ко мне перед «дембелем» приезжают «деды», которые мне в отцы годятся, или когда тебе мать напишет: «Спасибо, что сын живой вернулся» — это и есть самая большая честь. Люди возвращаются в свои семьи живыми и в то же время мы выполняем задачу — держим фронт.
