Геннадий Владимирович, чем занимается возглавляемый Вами Департамент, с какой целью и когда он создан?
Департамент создан в сентябре прошлого года. Ранее структура с похожими функциями существовала в составе департамента финансов КГГА. Но внутренний контроль должен быть независимым и подчиняться мэру напрямую. Так работают во всех цивилизованных странах. Этого требует и сама логика процесса, и, с недавнего времени, документы Кабинета министров. Тем более, вопрос именно внутреннего контроля и аудита один из стратегических в программе Виталия Кличко. Поэтому, с целью усилить такое направление работы, департамент и был создан.
Основной нашей задачей является предоставление напрямую городскому голове независимой информации для принятия соответствующих решений. Можно выделить несколько типов аудита, например “аудит соответствия” – то есть, проверяем, соответствует ли законодательству работа того или иного коммунального предприятия и его руководства. Кроме того, существует “аудит эффективности” – на предмет того, насколько хороший их работа дает результат. Также мы можем проверить эффективность реализации той или иной целевой программы, проверяем достоверность любого рода отчетности и т.д.
По сути, благодаря этому, мэр получает информацию из двух источников – непосредственно от менеджмента, и, по самым важным вопросам – от нас, имея возможность убедиться в ее достоверности. Иногда нас шутя называют службой внутренних расследований. (смеется).
Вы считаете свою работу эффективной? О каких суммах выявленных нарушений идет речь?
Лучше, когда такую оценку дает кто-то со стороны, но, признаться, я не слышал пока плохих отзывов, хотя вместе с тем отлично знаю наши недоработки.
Идеология всего процесса – максимальная открытость, поэтому результаты нашей работы находятся в публичном доступе на нашем сайте KyivAudit.gov.ua. Мы и выстраиваем свою работу так, чтобы ее могли видеть и анализировать киевляне. И название соответствующее – КиевAудит, то есть, это портал не только внутреннего аудита администрации, а и инструмент общественного контроля, инструмент, используя который киевляне могут провести сами расследование деятельности любого предприятия.
Приведу только несколько цифр. В течении каденции в качестве городского головы Виталия Кличко нашим департаментом выявлено финансовых нарушений на сумму 869 миллионов гривен. Установлено потерь для бюджета 409 миллионов гривен. Обращаю внимание. Это то, что мы выявили пользуясь поддержкой Кличко и проведя аудит деятельности руководителей предыдущих 3-5 лет. Все без исключения материалы по этим фактам переданы в правоохранительные органы, которыми уже открыто 69 уголовных производств. Это сверенные данные, но по оперативной информации уголовных дел уже больше – около 80-ти.
По результатам расследований 12-ти лицам предъявлены подозрения, 6 человек объявлены в розыск, 5 дел уже направлено в суд.
При этом важно понимать специфику нашей работы. Мы - не контрольно-ревизионное управление, а служба внутреннего аудита. Наш отчет является документально подтверждённым описанием признаков криминального правонарушения. Любому следователю же для процессуальных действий необходимо заключение экспертного органа. В НИИ судебных экспертиз сейчас своей очереди ждут порядка 30-ти представлений. Нужно отметить, что это учреждение перегружено работой. Со своей стороны мы делаем все от нас зависящее и предоставляем все необходимые дополнительные данные, чтобы заключение, так необходимое следствию, было скорее подготовлено. Без него дело не может быть направлено в суд.
Каким является штат Вашего Департамента?
После недавнего сокращения, в департаменте работает всего 41 человек.
Подчеркну, что каждый наш сотрудник приносит городскому бюджету экономию в миллионы гривен. Разделите элементарно суммы выявленных нарушений, о которых я говорил, на число работающих. Хотя при этом Вы прекрасно себе представляете уровень их зарплат.
Отмечу также, что нашим сотрудникам приходится не только выявлять нарушения и воровство, но и выдерживать мощный психологический прессинг. Как со стороны предприятий, которые мы проверяем, так и со стороны правоохранителей, потому что все сотрудники участвуют в следственных действиях, и должны объяснять, почему они указали ту или иную информацию. Согласитесь, порой можно подумать – а зачем мне это вообще? Зачем я проводил проверку, и теперь должен следователей убеждать в своей правоте?
Можно предположить, что на своей должности Вы успели нажить себе врагов.
Уголовные дела говорят сами за себя. И я прекрасно представляю, какими ресурсами обладают те, кто нам противостоит. Зачастую, когда вскрываем серьезные коррупционные схемы, в информационное пространство вбрасывается «чернуха» и на работников Департамента, и на меня лично. Анонимно как правило.
Вы работали в КГГА еще во времена Черновецкого. Как принято говорить – может, Вы являетесь «его» человеком?
Я действительно работал и при Черновецком, и при Попове, и сейчас при Кличко. Но до получения предложения о работе в городской администрации я никогда не сталкивался с ними и даже не был знаком. Более того, в самой администрации никого не знал лично. Мое предыдущее место работы – Минуглепром, где я возглавлял финансово-экономическое управление. С этой точки зрения меня можно назвать и человеком тогдашнего Министра Виктора Тополова, и человеком следующего Министра Тулуба (при котором я покинул Министерство) – это два бывших министра, представлявших совершенно противоположные политические команды.
Когда я устраивался на работу в КГГА, конкурс был такой, с которым ни до этого, ни после мне не приходилось сталкиваться. В конечный раунд попало 17 кандидатов. Затем я проходил два обычных собеседований с комиссией, одно 2-х часовое собеседование в режиме talk show среди финальных 5 кандидатов, психологический тест, проверку на детекторе лжи, причем с аудио- и видео-фиксацией. Отбор был жесточайший, поэтому и работалось, наверное, мне легко – я не был ни с кем связан, и не был никому и ни чем обязан. Со спецификой моей работы нельзя иметь какой-либо политический окрас. Могу уверенно сказать только одно: наша работа, аудит, стал приносить максимальную пользу при мэре Кличко, потому, что он не откладывает наши отчеты на полочку, а публично делает все, чтобы покарать коррупционеров. Он не раз, даже лично, в присутствии журналистов передавал материалы правоохранителям. Ведь только максимальная публичность процессов проверки не позволит “замять дело”, а довести его до конца и покарать коррупционеров.
В свое время, в 2006 году, впервые в рамках государственных администраций, мною как раз и создавалось Главное управление внутреннего контроля и аудита, сейчас ставшее отдельным Департаментом. Тогда это встречало огромное сопротивление, приходилось доказывать его необходимость, опровергать аргументы о том, что оно не дублирует функции КРУ. Сейчас же само время показало, что это – абсолютно европейская модель. Мы первыми в 2009 году ввели внутренний онлайн-мониторинг всех 100% конкурсных процедур. А сегодня – это первое требование публичности и мы уже осуществляем в режиме онлайн закупки через систему PROZORRO. На сегодняшний день внутренний аудит госорганов – это позитивный тренд, который я надеюсь будет интенсивно развиваться.
Можно сравнить результаты внутреннего аудита при Кличко и его предшественниках?
Это сделать достаточно легко. Достаточно сопоставить цифры, которые я уже приводил – за 15 месяцев каденции Виталия Кличко выявлено финансовых нарушений на сумму 869 миллионов гривен, до него за такой же период – 184 миллиона. Выявлено потерь на 409 миллиона, до него – на 44 миллиона, почти в 10 раз меньше. О количестве уголовных дел я уже говорил, а раньше их было всего 9. Я не знаю других городов в Украине, будь-то даже образцовые в плане реформ Одесса или Львов, где в отношении своих же подчиненных власти передают материалы, по которым возбуждаются 70 уголовных производств. Это не просто разговоры, а реальные дела, которые постепенно меняют город.
Причем мы ведь не оперативные сотрудники, но находим возможности для документирования правонарушений.
Каким образом?
Благодаря отлаженной системе контроля. Речь идет о предварительном и текущем мониторинге в том числе. И полный мониторинг по наиболее «рисковым» направлениям – тендерах и строительстве.
Смело могу утверждать, что мы имеем самую прозрачную систему в Украине. В онлайн-доступ выкладывается все, что прямо не запрещено законом. Речь идет даже о результатах проверок внешних контролирующих органов – мы добились, чтобы предприятия обнародовали и негатив в отношении себя. Плюс, конечно же, вся финансовая отчетность, до копейки. Мы исследуем западный опыт и постоянно совершенствуем свои наработки, шаг за шагом делая Киев европейской столицей. Даже Антикоррупционное бюро и другие органы, направляя к нам запросы, ссылаются на наш же портал. По-моему, это весомый показатель.
При этом речь идет не просто о документах, которые можно проверить. Фактически, создан автоматизированный комплекс, который позволяет отслеживать даже потенциальные нарушения. К примеру, кто-то во время проведения тендера отклонил лучшее предложение, кто-то вносит изменения в договор – это всё сигналы, которые система выдаёт для нашего реагирования.
И самое важное – объект контроля даже не подозревает о проверке. Работает принцип: «Не нарушаешь – контроля не замечаешь!».
Также, к слову, предварительная экспертиза строительных смет и актов выполненных работ, как показывает практика, дает экономию 10-15% для бюджета. Не буду детализировать случай с школой №281 в Святошинском районе, где сделали работ на 2% от оплаченных, а 98% украли, более 7 млн гривен. Мониторинг тендеров за каденцию Виталия Кличка позволил выявить потенциальных нарушений на сумму 2,7 миллиарда гривен.
Публичность и прозрачность – это самые эффективные методы борьбы с коррупцией. Мы очень надеемся на поддержку киевлян.
Можно сказать, что у городского головы есть полная картина происходящего в Киеве?
Мэр владеет полной итоговой информацией, в том числе той, которая не отображена документально, поскольку еще идут проверки. Наша система работы достаточно эффективная, но мы понимаем, что этого мало и ситуация в Киеве еще далека от идеала.
Я встречаю критику в адрес Департамента касающуюся устранения выявленных нарушений. Тем не менее, я считаю такую критику справедливой. Если мы будем только описывать нарушения и обнародовать их, а чиновники, их допустившие, не вернут украденное и не сядут на скамью подсудимых – тогда наша работа не имеет смысла. Поэтому еще раз подчеркну важность публичности процесса, ведь когда журналисты и общество знают о происходящем, о нарушениях, о том, что расследуются дела, то шансов “замять” почти не остается. И именно поэтому мэр Киева Виталий Кличко делает пресс-конференции, где собирает журналистов, правоохранителей и презентует результаты аудитов, публично передает силовикам документы и это является абсолютно европейской моделью работы.
На сегодняшний день мы уже осуществляем мониторинг работы правоохранителей по нашим материалам. Но у меня есть и более глубокая идея. Мы будем работать над созданием в городской администрации подразделения, которое бы занималось возвратом средств, полученных незаконным путем, а проще говоря – украденных у города. Нам нужна хорошая команда юристов, которая предоставила бы следствию, журналистам и общественности такие аргументы, которые не оставили бы жуликам иного пути, кроме возврата украденного, и, соответственно, их отправки в места не столь отдаленные. Могу уверенно сказать, что все это – только начало и основная работа предстоит впереди. При такой принципиальной позиции мэра и его дальнейшей поддержке Киев уже становится примером для других городов Украины по борьбе с коррупцией и внедрению открытых, европейских механизмов городского управления.