Вам еще не приходилось слышать в свой адрес со стороны простых людей слово «предатель»?
Напротив. Я даже не ожидал такого уровня поддержки. Чтобы вам было понятно: я живу на Подоле, здесь в школе учатся мои дети. Меня узнают на улицах и поддерживают. Но это уличная поддержка. В Фейсбуке очень много людей в «приват» отписались и готовы оказать поддержку. Так получилось, что последние полгода я ездил по стране, встречаясь с лидерами общественных организаций.
Это было в рамках Луценковской «Третьей Республики»?
Нет. Идея объединить общественные движения страны появилась намного раньше. И активисты из Луганска, Житомира, Львова, естественно, Киева готовы безвозмездно работать на мою избирательную кампанию. Единственное, попросили помочь с жильём. Хотя и это для них не является сдерживающим фактором.
И что — никто на улице за всё время не выкрикнул «предатель»?
Нет. И, я прошу прощения, за это можно же и схлопотать... Чтобы вы понимали, даже в Фейсбуке...
Вы же не забыли свой тезис: сто человек на митинге — зато сто тысяч лайков в соцсетях?
Не забыл. Но тут всё намного хуже. В мой адрес больше всего возмущаются фанатичные сторонники «Батькивщины» (причем попытка доказать им, что я действую в парадигме выступления Тимошенко, ничем не увенчивается), чуть менее фанатичные сторонники «Свободы» и очень большое количество ботов, троллей.
Изначально на меня пытались наклеить ярлык «продажного». Но все, кто меня хоть немного знают, только посмеялись над этим.
Что касается предательства... А кого я предал?
Национал-демократические силы, которые выставили согласованного кандидата.
Я никогда не имел никакого отношения к «Свободе». И у меня очень большой скепсис относительно этой леворадикальной партии. К «Батькивщине» я не имею отношения с лета, когда отослал свой партбилет. И никаких обязательств перед ними у меня нет — ни моральных, ни финансовых.
...Сегодня большая проблема для страны, что оппозиция пытается закрыться в рамках парламентской оппозиции, не учитывая внепарламентскую оппозицию. Самый простой пример этого: сегодня все оппозиционные силы пользуются поддержкой 35% населения. Не любят Януковича 75-80%. Вопрос: где потерялись 40%? То есть, эти люди не верят сегодняшней оппозиции. Не верят вашим лозунгам, не верят вашим поступкам, не верят в вашу искренность. Возможно, это громко звучит, но в чем-то я - представитель тех самых сорока процентов.
«Обиды на Объединенную оппозицию не было. Была злость»
Позволю себе цитату Юрия Луценко по поводу вашего похода в депутаты: «Я понимаю обиды Грымчака, его действительно недооценили при формировании списков, ему действительно не дали самореализоваться вне депутатского корпуса». Вами двигали обида и невозможность самореализации?
Сказать, что я был обижен или не понимал, что происходит... Обиды не было — была злость. Говорю это честно и откровенно. Очень тяжело объяснить, как это — ждать, когда за тобой придут. В прошлый Новый год я реально ждал, что меня арестуют.
Именно в новогоднюю ночь?
В предновогоднюю. По аналогии с Луценко. Благо, собаки у меня нет, но выйти за хлебом ничто не мешает.
Это неприятное ощущение. А потом стало понятно, что это просто было нагнетание, чтобы меня выпихнуть заграницу.
И злость была не от того, что тебя недооценили — это всё бред, а от того, что в такой непростой ситуации ты остаёшься один на один со своими проблемами. Потому что Луценко сам сидит и может оказать только моральную поддержку. Перестукивались бы из соседних камер...
Поэтому сегодня они просто не имеют морального права что-либо мне предъявлять. Потому что находясь вне проходной части партийного списка, я делал всё, чтобы оппозиция выиграла.
Тогда чем является ваш поход в депутаты?
Тут несколько причин. Первое, это двойные стандарты нынешней оппозиции. Когда начинаешь говорить о едином кандидате от оппозиции (на выборах президента. - LB.ua), говорится, что это недемократично, что это не дает людям возможности выбрать того человека, который нужен и т.д. А когда я выдвигаюсь на округе, мне говорят: «Как? Ты идешь против единого кандидата?!». Ребят, вы разберитесь в этом вопросе. Не должно быть двух разных позиций.
Второе. Возможно, это звучит несколько самоуверенно, но я считаю, что пытаюсь спасти ситуацию. Потому что сегодня рейтинг «Свободы» упал по всей стране.
Год назад никто особо не обращал внимания, кто там баллотируется. Была фишка «объединенная оппозиция», которая дала возможность многим людям победить в Киеве. Анализируя ситуацию, у меня возникло ощущение, что 223-й округ изначально предполагалось «сдать» власти. В 12-ти округах баллотировались люди, которые имели имя, биографию, определенный шлейф поступков — Арьев, Ярема, Бригинец, Терёхин, Ляпина, Ильенко и т.д. Их победа была априори запланирована. И даже в этой ситуации представитель «Свободы» набирает на округе голосов меньше, чем оппозиционный кандидат-победитель с самым низким рейтингом. Это следствие того, что человек был совершенно никому не известен. Просто фамилия. Без имени, без биографии, без истории.
Я в политике 20 лет. Как правило, такое делалось, чтобы «слить» округ. Абсолютно неизвестный человек, канцелярист из партии «Свобода», еще и не самого высокого ранга. Так получилось, что лейбл «Объединенная оппозиция» сыграл, и он (Левченко. — LB.ua) вышел в ровень с Пилипишиным.
И округ стал «проблемным». Притом что было много «телекамерной» борьбы — «Беркут», спортсмены, шум — но результат так и не защитили.
Вменять это в вину, может быть, не совсем справедливо...
Не вменять в вину можно, например, округ Корнацкого. Потому что это далеко. А это — Киев. Поднять сто человек депутатов... Это не панацея, но возможность контроля. Почему-то у Ильенко борьба увенчалась успехом, а здесь — нет. Мне многие говорят, что там никто особо и не упирался. Не знаю, не буду утверждать наверняка.
Но выстройте ряд из 12-ти человек от оппозиции, которые баллотировались в Киеве, и поставьте рядом Левченко — и вы сразу поймете, в чем разница.
«Придя в парламент, «Свобода» очень четко встроилась в систему»
Ваш оппонент времени зря не терял: он сейчас — общественный активист, сносит заборы на проблемных стройплощадках.
Это больше похоже на пиар, ну честно.
Безусловно. Тот пиар, которого у вас нет. Вы же не полезете сейчас ломать заборы...
Разница между нынешними националистами (хотя я их таковыми не считаю) и, наверное, национал-демократами вот в чем: задача не в том, чтобы снести забор, который через два дня восстановят, задача — создать такие условия, когда этот забор незаконный просто не появится. Просто складывается впечатление, что в Киеве основная общественная деятельность состоит именно в сносе заборов. Но это же бред. Да, идти на выборы со словами «я ломаю заборы» - это хорошая идея как пиар. Но послушайте: я тоже когда-то своей машиной ворота строительные выбивал, но если не решить системную проблему, то мы и последующие пять лет только то и будем делать, что сносить заборы.
Год назад вы говорили по поводу «Свободы»: они надуваются больше, чем есть на самом деле. Не ошиблись в оценках?
Только укрепился во мнении. Раньше восприятие «Свободы» больше шло на виртуальном уровне. Сегодня же их можно увидеть в живую, в той же Верховной Раде. «Свобода», придя в парламент, очень четко встроилась в систему. Они перестали быть радикальными, стали обычной парламентской партией с массой скандалов, начиная от сланцевого газа и заканчивая наличием киллера в списке. До этого подобным отличались другие ребята. Возникает вопрос: а в чем между вами разница?
Открываешь газеты и читаешь, что, оказывается, там не совсем понятные источники финансирования партии. Прошу прощения, но у «Народной самообороны» всё было четко — вон он, наш спонсор. Он был плохим, хорошим, но он был; реальный, ему можно было задавать вопросы.
И поэтому вопрос: вы на бигбордах будете присутствовать?
Честно говоря, не думаю. У меня пока нет денег. Ну, на бигборды так точно.
А откуда вообще деньги?
Да нет денег.
Но...
Денег нет. Единственное, что есть поддержка друзей. Впрочем, это не значит, что мне напечатают бесплатно 10 миллионов листовок. Но, повторюсь, много волонтеров вызвались мне помочь. Кто-то охрану предлагал приставить. Бесплатно.
Даже интересно — в обмен на что?
Когда лидеры общественных организаций предлагали мне помощь, я поинтересовался — почему? Многих я ведь впервые в жизни видел. А один и говорит — из чувства благодарности, вы нас когда-то из милиции вытаскивали. А кого-то я на поруки брал, когда суды были.
«Я — свободный человек. В отличие от «свободовца» Левченко»
Вы пообещали снять свою кандидатуру, если за две недели до выборов соцопросы покажут преимущество одного из оппозиционных кандидатов. А какой должен быть «порог» преимущества?
Для начала нужно определиться с критериями понятия «оппозиционный». И если этот человек набирает больше меня — я снимаюсь.
А если у него будет 30%, а у вас 27%. Ну, вы же не сниметесь — социологическая погрешность, неопределившиеся...
Вот о таких вещах я пока не готов...
А дьявол скрывается в деталях.
Я понимаю. Но вопрос же в другом. Когда я эту идею впервые озвучил в телеэфире, ответ последовал тут же — нет, никаких замеров.
Левченко был с вами в студии?
Он был на прямой связи. Сказал, что это никому не интересно.
У меня, наверное, масса недостатков, но я свободный человек. Я сам принимаю решение. Идти на выборы и сниматься — это мои решения. А там человек не свободный хотя бы в силу того, что он не заслужил еще права быть свободным даже в «Свободе». Он пока еще просто... Понятно, что ему навешали всех возможных должностей для солидности, но от этого-то суть не меняется. Не он будет принимать решение, сниматься или не сниматься.
Вариант набрать 35% считаете реальным для себя?
А почему именно 35%?
Извините, но больше в своих фантазиях я вам дать просто не могу.
Смотрите, есть два момента. Явка, скорее всего, будет меньше, чем год назад. На довыборах явка всегда меньше. Вопрос, насколько она будет меньше?
И выборы эти никак не повлияют на расстановку в Верховной Раде. Будет на пять оппозиционеров больше или на пять меньше — после десяти «тушек» в «Батькивщине» это уже не столь важно. Перевыборы — это не глобальный вопрос, мы же не выбираем вектор развития страны. Возможно, сегодня я как раз повышаю у людей мотивацию придти на голосование. Если бы я не выдвинулся, какая была бы интрига на округе?
То есть вы выступаете в какой-то степени раздражителем?
В том числе и для того, чтобы мобилизация произошла.
Но это будет мобилизация сторонников даже не Левченко, а сторонников «единого кандидата от оппозиции».
Дай Бог, пусть будет. Во-первых, не забываем о тех сорока процентах, о которых я говорил выше. Вдобавок, есть те, кто не голосовал за Левченко вообще, или голосовал, потому что не было другого выбора. И мы пока не знаем, кто будет представителем власти на округе. Мы же можем допустить, что власть выдвинет заведомо невыигрышного кандидата? И тогда часть часть голосов Пилипишина тоже может отойти мне. Вариантов — миллион. Но еще раз скажу, что «Свобода» очень много потеряла в последнее время.
«Луценко яростно компенсирует недостаток общения после двух лет в тюрьме»
«Третья Республика» Юрия Луценко будет организационно помогать вам?
Нет, никак. Это моё принципиальное решение. Я никогда не упоминаю «Третью Республику». Это моё решение (баллотироваться в депутаты. - LB.ua), к которому не имеют отношения Луценко, Стецькив, Филенко или Третьяков. И поэтому я не хочу, чтобы мое решение связывали с «Третьей Республикой», и это каким-то образом мешало им в работе.
Согласитесь, немного странно все-таки, что Луценко узнал о вашем походе в депутаты из Фейсбука. Вы же друзья?
Ну, он вчера (разговор состоялся во вторник. - LB.ua) на программе сказал, что я его друг. Так получилось, что изначально я не принимал участия в «Третьей Республике». Да, мы обсуждали с ним вероятность моего участия в выборах, но не конкретно по 223-му округу. И больше мы на эту тему не разговаривали. Нужно учитывать, что Луценко практически не бывает в Киеве — он постоянно в разъездах. Так что решение баллотироваться — это моё личное решение.
К слову, вы не почувствовали, что Луценко изменился после тюрьмы?
По моему внутреннему ощущению, он сейчас яростно компенсирует недостаток общения после двух лет в тюрьме. Ощущение, что он ни секунды не стоит на месте, постоянно бежит куда-то. А вот такого, что он говорит — вот я сидел, а вы тут все прохлаждались — такого нет абсолютно. Ни словом, ни жестом, ни мыслью.
...Мне кажется, это очень важный округ. Это Киев, это лицо страны. Мне бы не хотелось, чтобы лицо страны ассоциировалось со «Свободой».
Пахнет идеологическими разногласиями.
У меня было время почитать программу «Свободы», в том числе и о графе национальность в паспорте. Потом я ознакомился с некоторыми их законопроектами. Поэтому сегодня я со всей ответственностью говорю — это леворадикальная сила. И никакого отношения к правым они не имеют. То что у них в программе написано о естественных монополиях, о национализации...
Не знаю, какую экономическую школу закончил Левченко, но национализация предусматривает возврат денег, потраченных не только на покупку предприятия, но и на его развитие, модернизацию. Это достаточно большие деньги. У нас был только один пример «как бы» национализации - «Криворожсталь».
Вы же не против национализации в принципе?
Как раз в принципе.
Бывший социалист...
Послушайте, чем больше ты читаешь, понимаешь и узнаешь, тем больше ты становишься правым. И ты понимаешь, что большевики разрушили жизненный уклад, который складывался столетиями. Потому что сегодня мы продолжаем пожинать плоды вот тех 70-ти лет. У нас сегодня самый большой конкурс не в аграрный университет, а в налоговую академию или в академию МВД.
У моего деда, который перед войной успел отсидеть, по-моему, по 58-й статье, была любимая пословица: «Я за колхоз, только не в нашем селе».
У вас будут дебаты с Левченко?
Пока не известно. Но я, конечно, готов. К слову, вот вам еще одна причина, по которой я выдвинулся. Это же последние выборы перед президентскими (я не верю в возможность выборов в Киеве до 2015 года). То есть, это последний раз, когда можно выступать с общественной трибуны и доносить свою точку зрения людям. В том числе и по «Свободе», по Объединенной оппозиции. Объяснить, что есть и непарламентская оппозиция, которая предлагает другие пути развития. Единственный вариант получить трибуну — участвовать в выборах. И победить.
Вы пообещали снять свою кандидатуру, если оппозиция выдвинет единого кандидата на пост президента. А если его объявят-таки 22-го ноября?
Я снимусь. Сразу же. Даже если социологические замеры будут показывать 70% рейтинга. Я терпеть не люблю давать обещания и стараюсь никогда этого не делать. По той причине, что я их всегда выполняю.