Но созвучие двух инициалов, в отличие от полных имен сегодняшних суперстар, узнается на раз! Вряд ли БГ светит выпадение из информационного поля. Даже несмотря на то, что его «стопятнадцатый» альбом (кои Гребенщиков печет исправно, иногда даже по два в год) на слуху лишь у истинных поклонников. Все равно его имя произносится с пиететом. Потому что знание ответов на все вопросы, равно как и непонимание последних, – в данном случае вызывает лишь уважение. Что и говорить – мельчают вокруг авторитеты… Кроме БГ, от которого, как известно, сияние исходит.
Что-то зачастили вы в Киев… Рискну предположить, что вам нравится наш стольный град.
В Киеве я бываю четыре-пять раз в год с концертами. Отношение к этому городу у меня действительно прекрасное – я очень его люблю. Особенно последние пять-шесть лет. За это время он сильно изменился. Я помню его еще советским – тогда Киев был не таким интересным. А сейчас стал просто замечательным.
Что за последние время вас восхитило – событие, фильм, книга?
Меня цепляет масса разнообразнейших вещей. Событий достаточно много, кино я практически не смотрю, а вот книги читаю, можно сказать, запоем.
Какие?
Именно сейчас я читаю детективы Джайлза Брандрета, главным героем которых является небезызвестный всему миру британский писатель Оскар Уйальд. Уже три книжки вышло, на подходе четвертая. Уверяю вас, это не беллетристика, а хорошая литература, основанная на имени Уайльда. Он, как не крути, был замечательным человеком. Кроме того, я люблю читать журналистику Честертона. А еще мне нравится замечательный сериал книг о средневековом монахе по имени Брат Котфайл – с ним хорошо ездить на гастроли. И совсем недавно приступил к чтению «Тайной истории человечества»… Но о чем эта книга – пока не могу сказать. Не дочитал еще… (Гребенщиков улыбается своей «фирменной» улыбкой.) Хотя подозреваю, что сие произведение имеет «желтый» оттенок.
Сами не хотите книгу написать?
Зачем? Думаю, что книг хватает и без меня.
Неужели не интересно?
Совершенно! Я считаю, что если бы больше людей занималось не ерундой, а своим делом, книг было бы меньше, но они были бы лучше. Потому что такое количество хлама лежит в книжных магазинах, что… (Подыскивает правильное выражение.) Пусть лучше книги пишут те, кто имеет к этому не просто склонность, а великий талант. Остальное не стоит внимания.
Можно ли изменить мир с помощью искусства? И в какую сторону?
Это хорошее уточнение – в какую сторону… Изменить можно только себя – мир изменить невозможно. Но когда ты меняешь себя, то вдруг с интересом замечаешь, что мир меняется тоже. Как будто начинаешь смотреть другими глазами. Как замечательно говорил Марсель Пруст, чтобы отправиться в путешествие, нужно сменить местоположение не географически… следует поменять точку зрения. Тогда это будет настоящее путешествие.
Что значит изменить себя? Ведь люди рождаются уже изначально такими, какими рождаются…
Вы совершенно верно подметили – мы такие, какие есть изначально. Но приведу простой пример – есть люди, которые учатся читать и писать, а есть те, кто не учится этому. И вот, скажем, человек, который научился читать и писать, прочтет в книге что-то, что полностью изменит его взгляд на мир. В итоге он начнет поступать по-другому.
И все-таки, мне кажется, что сначала человек должен быть внутренне готов к каким-то открытиям.
Он должен всего лишь уметь читать и писать. Конечно, чтобы совершить открытие, нужно проделать к нему определенный жизненный путь. Иначе ты рискуешь не заметить свое открытие. Это естественно. Но я говорю о другом. Когда меняешь себя, начинаешь видеть другое. Чтобы измениться, нужно прийти к этому. Захотеть. Этим, в принципе, человек и отличается от животного. Оно поменять себя не может.
Но как же нащупать себя истинного?
Наверное, нужно более внимательно прислушиваться к себе. Слушать, что тебе хочется делать, а чего не хочется. Стоит почаще задавать себе вопросы. И отвечать на них.
Ну, допустим… А если мне хочется совершать какие-то безобразные поступки?
Нужно спросить себя – почему хочется… В любом случае начинать нужно с того, чтобы спросить самого себя: а то ли я делаю?
Не так давно, разговаривая с одним священником, я услышал от него фразу, что путь к себе настоящему лежит через страдания. Вы с этим согласны?
Когда ребенку не дают игрушку, он тоже может сказать, что страдает. Ведет ли это к его совершенству? Или если человек себе по пальцам молотком зафигачит… Ведь тоже, как не крути, страдание. Я не вижу связи между страданием и самосовершенствованием. Оскар Уйальд, кстати, ее тоже не видел. (Смеется.)
Тогда сменим тему. Вы гордитесь успехами своей дочери-актрисы Алисы?
Я ее люблю, поэтому мне даже нет необходимости гордиться. Я люблю ее такой, какая она есть. Если ей нравится быть актрисой – отлично! Если она востребована – прекрасно!
Многие люди, которые вас помнят еще с перестроечных времен, до сих пор повторяют фразу из кинофильма «Асса», сказанную о вас: «Он Бог – от него сияние исходит…». Никогда не хотелось почувствовать себя на Его месте?
Зачем? Мало ли что придумал сценарист «Ассы» Сережа Ливнев, с которым я едва знаком. Ко мне это не имеет никакого отношения. Это все на его совести. Я никогда о себе такого не говорил, таковым себя не считаю.
Вы находите в новом времени что-то интересное?
Я не вижу большой разницы между тем, где начинается новое время, где кончается старое. Время – оно всегда время.
Но ведь в нулевых годах многое поменялось. Информации стало в разы больше. Люди изменились, их привычки, отношение к жизни.
У меня ничего не поменялось. (Делает паузу и выжидающе смотрит.) Просто раньше не было свободы, а теперь она появилась. Я это целиком приветствую. Но люди от этого не поменялись. Большая часть все равно отчаянно хочет обратно в чулан, где темно, сыро, плохо, бедно… и где не надо думать.
Вы сейчас только о России говорите?
(Задумывается.) Наверное…
Как вы относитесь к поступкам вашего коллеги по цеху Юрия Шевчука, который вовсю критикует власть в лице Владимира Путина, выступает на маршах несогласных, поет протестные песни?
Хорошо отношусь. Отлично! Молодец! Юра взрослый мальчик и может делать все, что ему захочется… как и Путин. И, кстати, Юра мне не коллега по цеху… Я в цеху никогда не состоял.
Вы хотите сказать, что вы ни с кем из питерских музыкантов не общаетесь?
Общаюсь… Только не как с музыкантами, а как с людьми.
А излишняя свобода вообще вредит художнику?
Излишней свободы не бывает. Зато бывает недостаток мозгов.
Но ведь в советское время было много интересных книг, песен, фильмов…
Те, кто так считает, вольны возвращаться в клетку... В вольер.
А к деньгам как следует относиться?
Зачем к ним относиться? Их лучше просто иметь, не относясь к ним.
Но в современном мире культ денег очень развит… Для многих людей их зарабатывание сроди смыслу жизни.
Да, действительно, в мире множество людей, которые хотят заработать, даже не думая о том, во что им это обойдется. Как замечательно сказал Гилберт Честертон (английский христианский мыслитель и писатель – LB.ua): «Каким же нужно быть идиотом, чтобы захотеть заработать все деньги мира».
Вас часто посещали жизненные кризисы? Кризис среднего возраста, например…
Понятия не имею. По поводу кризиса среднего возраста – не уверен… А так – у артистов всегда кризис.
Для вас важно знание реальной жизни большинства?
Я живу реальной жизнью… Езжу на гастроли, путешествую.
А что вы знаете о том, как в деревнях живут люди?
Они тоже живут реальной жизнью. Только у них она своя.
Но в 80-х вы собирали стадионы, потому что смогли нащупать нервы масс… А теперь лишь маленькие зальчики да пабы. Как с нащупыванием сегодняшних нервов?
Все хорошо… Только стадионы я не люблю. Мне гораздо приятнее играть в пабах, чем на больших площадках. Потому что в этом случае ты людей видишь в лицо. А на стадионе ты восхищаешься тем, какой ты великий. Чем меньше людей приходит на мои концерты, тем лучше.
Наверное, глупо вам задавать вопрос – счастливый ли вы человек?
Я не знаю, что это такое. Мне неизвестно такое слово – «счастье».
Рискну тогда спросить, а в чем вы находите смысл жизни?
А его не ищу. Жизнь значительно больше любого смысла. Но мне интересно жить, делая максимально хорошо то, что я делаю. Это занимает все мое время.
Тот факт, что год назад вы перенесли сложную операцию на сердце, как-то изменил ваше восприятие жизни?
Нисколечки. Но я полюбил жизнь еще больше. Впрочем, я и до этого ее любил.
Вы о чем-то мечтаете?
Нет. У меня нет мечт.