Как сообщалось, еще на прошлой неделе управление юстиции Киевской области – специальными письмами – уведомило нижестоящие организации: легитимная «Батьківщина» - та, что у Владимира Майбоженко. Та, что у Константина Бондарева – по умолчанию – нет.
То есть, в избирательном процессе позволено принимать участие первой. Полный набор документов – от постановлений Печерского райсуда до упомянутых писем, поступил в ЦИК.
Столичный регион в Центризбиркоме курирует родная сестра зам главы АП Елены Лукаш Татьяна. Логично, иного решения - кроме как о допуске к гонке «майбоженковцев» - тут принять не могли. Что и произошло в среду: в состав ТИК направили кандидатуры, поданные экс-главой облсовета.
Конечно, Сергей Власенко пообещал все обжаловать. Но, на обжалование требуется время. А избирательный процесс, это – сроки. Одни сплошные сроки. Нарушать которые – ставить под угрозу срыва всю кампанию. Чего делать никто не станет.
Фото: Макс Левин
Нет ячейки – нет проблемы
Посему, истинные «тимошенковцы» Киевщины могут идти заниматься своими делами. Участвовать в выборах у них не получится. Под «маркой» «Батьківщини» в местные советы столичного региона зайдут чуждые «сердечной» идее люди. В лучшем случае – «бывшие», исключенные, в свое время, за те или иные грехи.
Поди, объясни избирателю – кто – истинный, кто – лже. Растолкуй, почему - если любишь Тимошенко – не стоит 31-го октября ставить галочку напротив строчки «Батьківщина».
Видимо, Юлии Владимировне придется таки отправиться в предвыборное турне. Но не с тем, чтоб агитировать «за» себя. С тем, чтоб агитировать «против» собственной партии. В Киевской и Львовской областях – точно. В Луганской и Харьковской - вести разъяснительную работу: сменив политическую «прописку», «тушки» Александр Фельдман и Виталий Курило «потянули» за собой немало местных активистов.
Самое скверное даже не то, что «Батьківщина» пролетает с участием в кампании в ряде областей. Не то, что на депутатов, избранных от нее в Киевский или тот же Львовский облсовет, Юлия Владимировна не будет иметь никакого влияния. То, что в течение последующих пяти лет эти самые «лжетимошенковцы» станут проводить на местах какую-никакую политику. Окончательно добивая, таким образом, «Батьківщину», как мощную политическую силу.
Единственное, что остается сейчас – самоликвидироваться, действуя по принципу «не доставайся же ты никому!». По результатам «камерного» - прошедшего на прошлой неделе в очень уж узком кругу – съезда «Батьківщини» , к этому и склоняются. Однако, ликвидация вышестоящим партийным органом нижестоящего – не панацея. Поскольку упирается – будете смеяться – «в добро» областного управления юстиции. Не говоря о тех же сроках – ликвидкомиссия должна проработать минимум два месяца. Следовательно, к 31-му октября фокус «нет ячейки – нет проблемы», не пройдет.
Запасной вариант - публично отказаться от участия в электоральных соревнованиях. Еще вчера он мог стать спасительной соломинкой. Сегодня толку уже немного: собака лает – караван идет. ЦИК работает, избиратель – думает…
Так что ситуация для Тимошенко практически патовая.
Фото: Макс Левин
Старые песни о главном
В утрате «активов» виновна, отчасти, сама Юлия Владимировна. За кабминовскими и заботами о «чистоте рядов» ни ей, ни Турчинову думать было некогда.
Отчасти – личностные амбиции партийцев. Недовольных собственным положением во внутренней иерархии хватает всегда в любой политсиле. Простимулированное извне, допустим «регионалами», такое недовольстве грозит стихийным бедствием.
Старый – из 2007-го – пример: граждане, судившиеся с «Батьківщиной» за их исключение из партийного списка уже после съезда. Из-за чего, собственно, они лишились депутатских мандатов. За кои уплатили – как клятвенно утверждали – семь миллионов долларов. Фамилии жалобщиков, как сейчас помню, Волик и Собченко. «Добиваться справедливости» им – руками Григория Омельченко, строчившего запросы по всем мыслимым и немыслимым адресам – помогали бело-голубые (приметно: на тот момент Омельченко еще был членом БЮТ, но уже сидел «на зарплате» у одного из нынешних вице-премьеров). Не помогли: состоятельность претензий парочка обосновать не сумела. Скандал закончился ничем, но крови Юлии Владимировне и Ко попортили немало.
Ныне старую, несколько усовершенствованную, схему применили вновь.
Ставка, как и прежде – на «обиженных». Тех, кого из партии выгнали, но кто с этим принципиально не соглашается. Настолько, что готов судиться «до победного». «Победного» долго ждать не приходится: вскоре, после подачи иска, «сочувствующий» судья выдает предписание, которым на время – «до рассмотрения дела по сути» - парализовывает деятельность местной «Батьківщини». Учитывая, что срок текущей избирательной кампании невелик, дело, считайте, сделано.
«Обкатывали» ее на Киевской области.
Все началось с переворота в облсовете, где ранее «сердечные», имея своего председателя в лице Владимира Майбоженко (он же – лидер «Батьківщини» в области), контролировали большинство. Поскольку Майбоженко считался «человеком Губского», раскол фракции, с последующим переходом большинства к регионалам, называли ничем иным, как договоренностями Богдана Владимировича с новой властью. Договоренностями сохранить в регионе свой земельный интерес, разумеется. Формально, понятно, сие не подтверждалось.
Само переформатирование происходило достаточно топорно. СМИ упоенно рассказывали о том, как – во избежание голосования за смещение Майбоженко – Тимошенко заперла на Туровской своих депутатов.
По версии Майбоженко, события разворачивались следующим образом: за некоторое время до смещения, ему стало известно о том, что два десятка «сердечных» депутатов во главе с Юрием Павловым готовы примкнуть к регионалам. Предателями – настаивает - оказались «люди Турчинова, Кожемякина и Мостипан». О сложившейся ситуации он доложил руководству. На Туровской оперативно собрали совещание. Присутствовали: Турчинов, Кожемякин, Губский, Осыка, Бондарев, сам Майбоженко. Доложив, последний предложил сыграть ва-банк – самому написать заявление.
«Так был бы шанс сохранить фракцию. Хотя б – сорок человек из шестидесяти», - пояснил Майбоженко.
Фото: novostey.com
По большему счету, для «обезвреживания» противника, регионалам не было нужды менять председателя. Достаточно было:
- сменить его замов;
- забрать у оппонентов комиссии.
Таким образом, контроль за советом перешел бы к ПР, а Майбоженко оказался б заложником ситуации. Не подписывать решения, принятые большинством, председатель права не имеет. Более того, номинально именно он за них ответственен. Даже если повлиять на их принятие не в силах.
Турчинов идею одобрил и благословил. Тимошенко – на тот момент – в стране отсутствовала. Узнав о случившемся – ночью позвонила Майбоженко с просьбой заявление не писать. То же самое сказала на следующем - расширенном – собрании фракции.
- Как аргументировала? - спрашиваю.
- Нужно бороться.
- Все?
- Все.
- А Турчинов что же?
- Ну, глаза прятал.
- И вы у него не спрашивали: Саша, как же так, ты же сам мне дал отмашку?
- Нет. Не спрашивал. А, зачем? И так все понятно, - деланно недоумевает Майбоженко. Улыбчивый, розовощекий, он напоминает позитивных персонажей советских кинолент 60-х. Вовсе не Николай Рыбников, конечно, но что-то близкое. - Думаю, Юлия Владимировна не знала, что они такое решение приняли.
Рекомендацию Тимошенко Майбоженко выполнил - заявление отозвал и более его уже не подавал. Тем паче, на той же фракции Юрий Павлов заверил присутствующих: никакого раскола нет, быть не может – «налево» он людей не уводит, о чем дает честное пионерское слово. Конфликт, таким образом, вроде, исчерпали.
Правда, вечером того же дня Павлов вновь пришел к Юлии Владимировне. На сей раз – каяться. Мол, раскольников он таки уводит – простите и отпустите. Не простили, но отпустили. Майбоженко сместили с поста в облсовете; 25-го мая – постановлением президиума партии – с главы партячейки области.
Подготовка к партконференции шла полным ходом. Майбоженко избрался на нее делегатом от Ставищинского района. Успев, попутно, передать Бондареву "партийные" - включительно с документами и печатью - дела.
«За пару дней до конференции мне позвонил Костя (Бондарев, - С.К.), говорит: тебя исключили из партии. Так и так, мол, я ни в чем, не виноват, это все Турчинов с Федорчуком», - рассказывает далее Майбоженко, отмечая: «само по себе исключение незаконно, были нарушены все процедуры». «Хорошо, - отвечаю, - но, на конференцию я приеду. Обращусь к людям – поблагодарю их за работу. Я не буду шоу устраивать – просто поблагодарю, попрощаюсь», - продолжает. «На это Костя заявил: на конференцию меня не пустит, охрану по периметру здания выставит и т.д.»
Фото: tsn.ua
25-го июня – в день проведения конференции – в зал Майбоженко таки не попал. Зная, что на мероприятие должен прибыть Турчинов – остался дожидаться на крыльце. «В итоге, ко мне на крыльцо вышел Костя и тут же – на камеры – принялся рассказывать, какой я и разэтакий». Переговорить с Турчиновым не получилось, Майбоженко считает – он специально подъехал с черного входа. Конференция, как и предполагалось, подтвердила полномочия Бондарева.
Тут-то начинается самое интересное.
Оскорбленный в лучших чувствах, Майбоженко решает судиться. С Богданом Губским намерения свои, конечно же, и не думал согласовывать:
- Зачем? Причем тут Богдан? – вопрошает, неумело имитируя удивление.
На щекотливый для себя вопрос: не считает ли Губского виновным в том, что не отстоял его перед Тимошенко, отвечает уклончиво.
Настаивает: «соль» вопроса не в том, кто кого отстаивает – в том, что его из партии не имели права исключать. Снимать с должности главы облорганизации – «пожалуйста, я не в претензии. Имеют право. Хотя, что мне там вменяли? Развал большинства и фракции в облсовете? Позвольте, я работал по Киевщине с 2006-го года. Мы давали такие результаты на выборах! И не один раз…»
Перипетии судебной тяжбы Майбоженко с Бондаревым мы описывали достаточно подробно.
Важно то, что Майбоженко действовал не «на осліп», нет. Уже в первом чтении к закону о местных выборах была принята поправка №615. Поправка, предписывающая формировать партийные списки местным организациям, запрещающая вышестоящим парторганизациям вмешиваться в процесс формирования, тем более – отменять его результаты. Формальное авторство – Александра Ефремова. Действительное – Валерия Писаренко.
Стоит ли напоминать: член «группы Битлз» имени Андрея Портнова, Писаренко стал одним из первых, кто, сохраняя номинальное членство в БЮТ, заявил о поддержке новой власти?
Стоит ли уточнять: у Писаренко, Губского и Майбоженко замечательные личные отношения?
Стоит ли пояснять: суть новеллы – в невозможности «ветирования» центральным органом решений рядовых партийцев?
…Самим регионалам правка также причинила немало хлопот, но это уже вопрос, как говорится, философский.
***
- Вот, вы гордитесь результатами работы на Киевщине с 2006-го...
- Да! – самодовольно кивает Майбоженко.
- И у вас была команда...
- Да!
- По отношению к ним – к этим людям – вы порядочно поступаете? Они трудились, рассчитывали на что-то, в склоке руководства их вины нет.
- Районные и поселковые советы меня не интересуют, - неожиданно заявляет собеседник. - Наша цель – облсовет.
Не выдерживаю:
- Действительно! В области землю дерибанить проще!
- Вы говорите, как Федорчук. Не взлюбил он меня с первого дня. Спрашиваю: «есть к моей работе претензии?» «Нет, нету». «В чем же дело?» «Ты – человек Губского». «Если так разобраться, каждого из нас кто-то в партию привел, все мы чьи-то люди». «Ты землю воруешь». «Как я ее ворую? В облсовете воровать землю невозможно. Хоть один факт приведите, один пример».
***
- Ладно. Юлия Владимировна – в вашей трактовке – хорошая, виной всему – Турчинов...
- Да!
- Очень благородно: въезжать на ее спине – под знаменами «Батьківщини» - в облсовет с кадрами, которых она туда не посылала.
- Программные принципы «Батьківщини» нам импонируют. Мы их будем воплощать. Собственно, с 2006-го я на Киевщине этим и занимался.
- Но это же ее программные принципы, ее политсила, ее бренд!
- Ну, и что? – Майбоженко ни капельки не смущен.
- Ок. Допустим вы заводите в облсовет энное количество «штыков». Страна, как известно, движется к политическому структурированию. Как, в дальнейшем, намерены с истинной «Батьківщиной» на одном гектаре сосуществовать? Вы же, как бы, ее представители во власти.
- Хм, не знаю. Как-то будем отношения выстраивать.
***
- Зачем вам вообще эти тяжбы? Наверняка найдутся занятия более приятные.
- Тут дело принципа. Меня выгнали из партии ни за что. Я это так оставить не могу.
- С точки зрения закона о политических партиях, суд вообще не должен был принимать ваш иск – во внутрипартийные дела Фемида вмешиваться не уполномочена.
- Позвольте, нарушены мои гражданские права!
- Извините, но вы – рейдер!
- Ну, это вы так считаете.
И то правда.