Если, разумеется, не воспринимать всерьез заявления о слиянии атомной генерации на непонятных для обеих сторон условиях. Или об организации совместного экспорта электроэнергии в Европу, что является на сегодняшний день безраздельной вотчиной Ахметова. Пока конкретных предложений о сотрудничестве – всего три. На данном этапе они обсуждаются уже на уровне документов, которые, скорее всего, будут подписаны, несмотря на информационный негатив вокруг них
Большая атомная стройка
В ближайшее время будет подписано рамочное межправительственное соглашение о совместной достройке 3-го и 4-го энергоблоков Хмельницкой АЭС. Минтопэнерго еще в конце 2009 года направило российской стороне драфт документа, который в принципе одобрен российским контрагентом. Предметом переговоров остается только доля финансирования, а также варианты погашения кредита. Впрочем, эти нюансы будут прописаны в кредитном соглашении, которое будет подписываться отдельно.
Сразу отметим, что в контракте не может быть прописано долевое участие в праве собственности на новые украинские энергоблоки. Согласно действующему законодательству – а оно за последние месяцы в этой части не менялось, и изменить его до подписания межправсоглашения Верховная Рада уже не успеет, – все ядерные объекты в Украине находятся в 100%-ной собственности государства. Кроме того, источники и в «Росатоме», и в «Энергоатоме» утверждают, что этот вопрос с российской стороной даже не обсуждался.
Вопрос «Нужен ли украинской стороне такой формат кооперации, как кредитование российской стороной двух атомных энергоблоков?» перешел в разряд риторических в тот момент, когда межведомственная конкурсная комиссия во главе с Минтопэнерго остановила свой выбор на российском проекте реакторной установки В-392Б. Это произошло в октябре 2008 года при правительстве Тимошенко. Тогда же была проговорена и возможность кредитования проекта строительства российской стороной. Напомним, что летом прошлого года президент компании-заказчика строительства – НАЭК «Энергоатом» – Юрий Недашковский заявлял, что финансирование проекта будет осуществляться следующим образом: 85% – российская сторона предоставляет кредит со ставкой Libor + 3% и 15% – украинская сторона. Погашать тело кредита планировалось спустя полгода после ввода в эксплуатацию новых энергоблоков. Тогда же было оговорено условие максимальной (до 60%) локализации заказов на украинских предприятиях, которое, по словам Недашковского, сохранено и в новом документе. В нем, правда, сократился объем финансирования российской стороной – до 70%. Но особого выбора у Украины нет.
Фото: www.etc.org.ua
Что дает Киеву кредитование Москвой российского проекта достройки? Если хотя бы 50% заказов будет локализовано в Украине, в реальный сектор вольется более 7 млрд. грн. Общая стоимость двух энергоблоков предварительно оценивается в 15 млрд. грн, но на выходе обычно оказывается больше. Срок строительства – минимум 5 лет. Так что в год Украине придется инвестировать всего около 1 млрд. грн. Эти средства реально получить за счет надбавки к атомному тарифу в 1,5 копейки. Разумеется, если их не облагать налогами и отчислениями в госбюджет.
Другой вопрос – зачем достройка, да еще за собственные средства, нужна России? Во-первых, выбор типа реактора определяет зависимость от России – в обслуживании и поставках топлива. Во-вторых, «Атомстройэспорт» реализует не так уж много проектов за рубежом. Особенно – на европейском направлении. Так, победив в 2006 году в конкурсе на достройку болгарской АЭС Белене, Россия до сих пор не может приступить к работам на блоке. После выборов в Болгарии новое правительство отказалось брать российский кредит на строительство, а другой источник финансирования до сих пор не найден. Сложно оценить шансы Москвы и в Чехии, где планируется строительство 5 новых энергоблоков на действующих АЭС Темелин и Дукованы. Здесь тоже вот-вот должны пройти выборы.
Долгий ящик топливного контракта
Вторым глобальным вопросом, который должен вот-вот разрешиться, является подписание долгосрочного контракта на поставки ядерного топлива для украинских АЭС. Премьеры называли крайним сроком 1 июня, но, по последней информации, эта дата сдвинута, как минимум, на две недели. Источники в украинской компании отмечают, что переговоры идут сложно, поскольку российская сторона ужесточила свою позицию. Как уже писал «Левый берег», основная проблема – в вопросе присутствия в Украине американского конкурента ТВЭЛа – компании Westinghouse, которая сейчас реализует проект квалификации своего ядерного топлива на третьем блоке Южно-Украинской АЭС.
Фото: www.pn.mk.ua
Еще один нюанс в новом проекте контракта – упоминание завода по строительству ядерного топлива. Позиция Украины – завод может быть в 50%-ной собственности ОАО «ТВЭЛ», но находиться он должен на украинской территории. Россия же вспомнила проект образца 2007 года и настойчиво предлагает Украине «передумать» и согласиться на долевое участие в действующем российском предприятии – Новосибирском заводе химконцентратов. Единственным привлекательным моментом в этом предложении является то, что этот завод уже построен, работает и может производить «украинское» ядерное топливо с момента подписания контракта. Однако для Украины, где 50% электроэнергии производится на АЭС, вопрос строительства завода на собственной территории является принципиальным. В частности, такое строительство означает приток инвестиций, доступ к технологиям, платежи в бюджет и большую степень независимости.
Урановый передел
И, наконец, третий вопрос, подписание документов по которому назначено на осень, – это участие России в освоении Новоконстантиновского уранового месторождения. Его разработка была определена предыдущим правительством как приоритетная, поскольку, во-первых, именно здесь сосредоточены основные запасы украинского урана – примерно 100 тыс. тонн. Во-вторых, запасы месторождений, разрабатываемых ВостГОКом с конца 1960-х годов, почти исчерпали свои ресурсы. А для пуска в эксплуатацию Сафоновского месторождения (100–150 тонн в год) необходимо около полумиллиарда бюджетных гривен.
Украина занимает 6 место в мире по запасам урана, но увеличить добычу не может – на действующих урановых шахтах внедрены морально устаревшие технологии, которые модернизации не подлежат – только замене. Постоянный дефицит бюджетного финансирования и невозможность привлечения внешних инвестиций в госсобственность не дают возможности освоить новые месторождения. Поэтому на сегодняшний день при приличных запасах урана атомная энергетика Украины обеспечена отечественным сырьем всего на треть – немногим более 850 тонн в год.
Стоимость разработки Новоконстантиновки составляет около 8 млрд. грн. Но вводить рудник в эксплуатацию можно поэтапно. Летом 2008 года в присутствии премьера Юлии Тимошенко горняки выкатили первую вагонетку с рудой, что символизировало начало работ на месторождении. По планам Минтопэнерго, до конца 2008 года здесь должны были быть добыты первые 100 тонн урана, а к 2013 году шахта должна была бы выйти на годовую проектную мощность в 1,5 тыс. тонн, наращивая ее постепенно до 2,5 млн. тонн. Правда, финансирование, выделявшееся на разработку месторождения, было не в пример скромнее. В 2008 году из спецфонда госбюджета было выделено всего 145,8 млн. грн, а в бюджет-2009 закладывалось 622 млн. грн, которых для пуска первой очереди все равно недостаточно.
В Минтопэнерго прекрасно понимали, что на реальное освоение Новоконстантиновки деньги в бюджете вряд ли найдутся. Поэтому для привлечения инвесторов месторождение было выделено из ВостГОКа в отдельное предприятие. А в сентябре 2009 года Кабмин подготовил к подписанию с РФ межправительственный меморандум о совместной его разработке. В документе речь шла, в частности, о предоставлении российской стороне приоритетных прав в освоении месторождения. После того как в октябре 2009 года Верховная Рада включила его в список предприятий, не подлежащих приватизации и акционированию, Кабмин на протяжении полугода четырежды ротировал предприятие, то включая его обратно в ВостГОК, то отпуская в самостоятельное плавание. Можно только подозревать, что эти пертурбации были связаны с появлением на горизонте привлекательного инвестора. Так, за последние несколько лет заинтересованность в совместной разработке Новоконстантиновского месторождения кроме россиян время от времени проявляли американская Westinghouse, канадская Gold Corporation, французская Areva, японская Itochu, австралийская Uran Ltd. При этом часть этих стран была согласна обсуждать варианты участия в прибыли, не претендуя на запасы урана. Тогда как Россию интересует именно урановое сырье.
Фото: Униан
Отраслевые эксперты очень сдержанно комментируют возможное участие россиян в разработке месторождения, несмотря на уже заявленную готовность выделить на освоение рудника сразу $500 млн. «Вы себе можете представить, чтоб Россия допустила Украину к добыче газа? Вспомните крайне сдержанную реакцию Медведева на претензии украинских олигархов на доступ к среднеазиатским рынкам газа. Так вот, уран не менее стратегический ресурс, нежели газ. И если по газу мы наблюдаем падение ценовых трендов, то уран последние годы показывает устойчивый рост – пропорционально реальным планам строительства новых атомных энергомощностей», – говорит «Левому берегу» источник в НАЭК «Энергоатом».
Единственное, что могло бы частично компенсировать Украине горечь утраты от единоличного управления стратегическим ресурсом, – это внедрение на предприятии технологии производства гексафторида урана (не относится к технологиям двойного назначения), что сократило бы количество недостающих в Украине элементов ядерно-топливного цикла и повысило бы цену продукта, а значит – прибыль. Поскольку, судя по интонациям и Путина, и Медведева, создание уранового СП с Россией – дело решенное и обсуждению не подлежит.