Я работаю врачом-ординатором отделения ургентной хирургии. Ургентная хирургия – это неотложная хирургия. Мы работаем в режиме 7/24. Ведь к нам обращаются и другие клиники, которые не справляются с пациентами. Все эти пациенты – дети после неуспешных операций, с осложнениями, с нетипичными случаями – все равно первично поступают в наше отделение.
Лет 6-7 назад у нас был пациент. Сейчас ему 21 год, у него уже все хорошо, учится в университете. Он поступил к нам в 14 лет. У него была фиксированная эвентрация кишечника, это когда кишки были фактически наружу. Он поступил после семи или восьми неуспешных оперативных вмешательств со значительным дефектом передней брюшной стенки. У него практически не было кишки. С учетом того, что мальчик был выше среднего роста, он весил 39 кг.
Я был его лечащим врачом. И нам, большой группе медиков, удалось его выходить. На сегодняшний день это взрослый, социально адаптированный человек, который учится и будет, я уверен, полноценным членом нашего общества. И таких примеров множество.
Сейчас количество оперативных вмешательств в нашей клинике возросло в сторону сложных. Это многочасовые операции. И наши пациенты требуют даже не двух недель выхаживания, а месяца. Есть пациенты, которые у нас находятся по два-три месяца, кого мы ставим на ноги.
Это дети, которые обречены. Дети, которыми больше нигде и никто не хочет заниматься. К счастью, мы – ведущая клиника Украины и можем оказывать им помощь. Но нам не хватает ресурсов, площадей, необходимого оборудования. Когда новый корпус будет достроен, он поможет увеличить поток пациентов и даст возможность оказывать более специализированную помощь.