Не о чем жалеть
Когда Башар Асад пришел к власти в 2000 г., у многих сирийцев появилась надежда на демократизацию страны, освобождение политзаключенных, свободу прессы и политической деятельности. Однако «демократизация» закончилась к сентябрю 2001 г, Башар Асад сосредоточился на концентрации власти в своих руках, устранив к 2005г. от управления часть элиты, руководившей страной вместе с его отцом.
Режим Башара Асада заменил государственный капитализм, идеологический проект его отца Хафеза Асада, провалившийся из-за коррумпированности бюрократии, на обыкновенный олигархический капитализм. До 60% частного сектора (по данным Financial Times) оказались в руках двоюродного брата президента - бизнесмена Рами Махлюфа. Господство государственной бюрократии в экономике сменилось закреплением права собственности президентской семьи на наиболее перспективные отрасли. А правление Семьи в любой стране не имеет ничего общего ни с правами человека, ни с демократией, ни тем более с лозунгами « социалистического возрождения», с которыми Хафез Асад пришел к власти в 1970 году.
Сирия - очень молодая страна, средний возраст жителя - 22 года. За последние 20 лет здесь произошел настоящий демографический взрыв. 35% населения - дети до 14 лет, 21% населения – подростки. Население с 2000 г. выросло с 16,5 до 22 млн. чел. Помимо этого в Сирии проживало около 400-500 тыс. палестинских беженцев и несколько сотен тысяч беженцев из Ирака.
Значительный уровень молодежной безработицы(60% безработных составляла молодежь в возрасте 15-24 года), последствия засух в 2008-2009 г., которые привели к росту внутренней миграции(количество внутренних переселенцев оценивают в 700 тыс. чел.), а также общее сокращение занятости в сельском хозяйстве и появление множества дешевых рабочих рук на рынке труда, либерализация цен на продовольствие и топливо в 2007г. сформировали фундамент социального недовольства.
С последствиями демографического взрыва администрация не справилась, даже с учетом того, что правительство Асада создавало новые рабочие места и увеличивало расходы на образование и медицину. Протесты против ухудшения социальной ситуации и отсутствия возможности как-либо повлиять на избранный курс государства в 2011 г. были логичными. Государство ответило на эти выступления репрессиями, в результате столкнулось не только с восстанием исламистов, но и далеких от идей джихада сирийцев.
Режим Асада, конечно, обеспечивал мир между этнорелигиозными группами страны, определенную защиту меньшинств-курдов, христиан, сирийских тюрков. Однако, защита от уничтожения не означает равноправие, автономию для всех этих меньшинств, кроме алавитов(10% населения), заполнивших руководящие должности.
Дискриминация прописана в конституции 2012 г. - представитель христианского меньшинства(10% населения) не может занять президентскую должность, например. Курдское меньшинство(10% населения) не имело автономии в Сирии, у 300 тыс. чел. не было гражданства, было запрещено преподавание курдского языка в школах. курдские активисты регулярно оказывались в сирийских тюрьмах, протесты в 2004-2005 годах закончились расстрелом демонстраций.
Все годы правления Башара Асада Сирия шла к тяжелому социальному и политическому кризису. И президент, имея почти абсолютную власть в стране, не предупредил его наступление. Казалось бы, сирийцам не о чем жалеть, если режим Асада станет историей. Но все познается в сравнении. И когда Сирия стала плацдармом для военных действий между шиитскими и суннитскими группировками исламистов, многим правление Башара Асада показалось не таким страшным и репрессивным.
Арабы-сунниты составляют 61% населения Сирии, и утверждение исламистского режима, отстаивающего исключительно их интересы, будет означать противостояние еще большее, чем в Египте, где религиозные меньшинства составляют всего 12%. В условиях власти оружия, мечты немногочисленной прослойки интеллектуалов, или представителей сирийской диаспоры (это 18 млн.чел. по всему миру, есть информация, что ее капитал куда больше чем весь ВВП Сирии) о более демократической Сирии не реализуются.
Сирийская светская оппозиция беспомощна, и ничего не решает в конфликте, где заправляют исламистские группировки с многолетним опытом ведения войны, турецкие и саудовские спецслужбы, обвиненные российской медиа-пропагандой в подготовке химической атаки 21 августа, и их иранские и российские коллеги, отчаянно защищающие своего союзника на Ближнем Востоке.
Экономика в критическом состоянии
После 2 лет беспорядков и военных действий экономика Сирии находится в критическом состоянии. ВВП страны упал на 30-40% (в 2010 г.-59 млрд.дол), валютные резервы сократились с 18 до 2 млрд. дол, инфляция находится на уровне 200%. Правительство прибегает к обесцениванию национальной валюты, снижаются доходы сирийцев(одновременно повышаются зарплаты работникам госсектора, их рост за инфляцией все равно не успевает).
Ключевая экспортная отрасль - нефтяная, в значительной степени сократила производство. С 1974 г. Сирия была экспортером нефти, которая составляла не менее 25% экспорта и к концу 2000-ых годов на 65% обеспечивала наполнение бюджета. Основными потребителями нефти были Германия, Италия, Франция и Нидерланды. С декабря 2011 г. иностранные компании прекратили добычу нефти в Сирии, а два нефтеперерабатывающих завода не способны производить достаточное количество топлива для страны.
Основные торговые партнеры Сирии - арабские страны, страны ЕС – перестали торговать с ней. Такие ключевые отрасли экономики как сельское хозяйство и текстильная отрасль также сильно пострадали от войны, туризм, который в 2010 г. обеспечил доход в 8,3 млрд. дол.( 11% ВВП, страну посетили 8,3 млн. туристов), прекратил существование.
Поэтому говорить о долговечности режима Башар Асада сложно. С помощью боевого опыта сирийских военных нельзя заставить навсегда замолчать исламистов, которые снова придут в Сирию, используя финансирование аравийских монархий. Иран уже делает все возможное, чтобы спасти своего союзника, но ресурсов у исламской республики намного меньше, чем у Саудовской Аравии и Катара. Рано или поздно может оказаться, что сирийскую армию нечем кормить. И тогда России и Китаю придется либо полностью брать на себя обеспечение жизнедеятельности режима, либо бросить Сирию на произвол судьбы.
Не видно света в конце тоннеля
Есть сомнения, что на Западе хотят прекращения гражданской войны в Сирии в ближайшее время. После падения режима Каддафи в Ливии, Сирия привлекает внимание десятков тысяч исламистов со всего Ближнего Востока. Это в определенной степени нивелирует угрозу исламского терроризма в других странах.
Пока исламисты, близкие к «Аль-Каиде» («Фронт Ан-Нусра», «Исламское государство Ирака и Сирии»), заняты построением Халифата в Сирии и сопредельных территориях «суннитского треугольника» в Ираке, есть время исправить ситуацию в Тунисе, Ливии и Египте в пользу интересов западных стран в регионе, уменьшить влияние исламистов в этих государствах. Пока в Сирии воины джихада показывают чудеса жестокости, сокращается террористическая угроза для развитых стран.
Сирия – это прекрасная цель, чтобы занять исламистов в правильном месте и в нужное время. Западные государства получили прекрасную возможность избавиться и от враждебного режима Асада, и от тысяч воинов суннитского джихада (которые будут больше заняты войной в Сирии, чем подготовкой терактов, например, в Египте или Лондоне), и от исламистов-шиитов из Хезболлы, воюющих с ними на стороне Башара Асада. Конечно, вместо тысяч убитых исламистов, появятся новые, этому способствует религиозная пропаганда, нищета и отсутствие работы для молодежи в условиях демографического взрыва в регионе. Но именно исламисты, столь враждебные Западу, выполнят работу в уничтожении боевого потенциала сильной сирийской армии, измотав ее многолетней войной.
Продолжение гражданской войны обострит гуманитарную катастрофу в регионе, и приведет к призывам куда более масштабного вмешательства, чем операция, запланированная на сентябрь. Жертвами конфликта уже стали 110 тыс.чел., до 2 млн. беженцев(из 23 млн. жителей Сирии) находится в соседних странах. Среди них- до 1 млн.- дети, в т.ч. 740 тыс. - в возрасте до 11 лет.
Сирийские беженцы меняют демографическую структуру Ливана, Ирака и Иордании, усиливают социальную напряженность в этих государствах. Ливан и Ирак могут стать ареной для выяснения отношений между воюющими группировками, в последние месяцы там растет количество терактов. Не стоит забывать, что Ирак - транзитная территория пополнения запасов и для режима Асада, и для его врагов.
Если сейчас состоится военная операция против Сирии, она, скорей всего, будет похожа на операцию «Лис в пустыне» против Ирака (декабрь 1998 г.), которая свелась к 4 дням уничтожения военных объектов режима Саддама Хусейна. Она уменьшит возможности сирийской армии, но не положит конец гражданской войне.
К возрождению антивоенного движения
Важно понимать, что это не война, где чью-то сторону могут занять сторонники демократизации и прав человека, светские противники диктатуры Асада. К сожалению, в текущих условиях, они окажутся в меньшинстве и по отношению к исламистам, и по отношению к сторонникам Асада. Исламисты способны задушить любую революцию на Ближнем Востоке, став под ее знамена и извратив желание египтян, сирийцев, тунисцев, пытающихся впервые за несколько десятилетий изменить свою жизнь в лучшую сторону. Так может проблема в тех силах, которые обеспечивают все телодвижения «спасителей» исламского мира?
Не Сирия, и даже не Иран, несут основную угрозу миру на Ближнем Востоке. В случае с Ираном, есть надежда, что теократический режим в этой стране прекратит свое существование, тенденции к этому наметились во время протестов 2009 г. В рядах иранской оппозиции много достойных людей, деятелей культуры, и чтобы увидеть другой Иран, достаточно оказывать им помощь.
Более значительную угрозу миру на Ближнем Востоке представляют аравийские монархии - Саудовская Аравия, Арабские Эмираты, Катар. Они финансируют исламистские группировки, стремящиеся перекроить под себя весь регион, и проявляющую активную деятельность за его пределами. Эти абсолютные монархии больше всего нуждаются в демократизации, сохраняя ряд средневековых традиций, смертную казнь, дискриминацию религиозных меньшинств, женщин, угнетают трудовых мигрантов, уничтожают оппозицию.
К сожалению, на Ближнем Востоке, демонстрируются двойные стандарты. Но ХХI век – это не время, где есть место абсолютным монархам Персидского залива, рахбару Ирана, диктаторам-каннибалам из Африки или вымогателю из Северной Кореи. У режима Башара Асада также нет будущего. Страшно представить каким репрессиям могут подвергнуться его светские оппоненты (значительная часть из которых оказалась среди беженцев), курдское меньшинство, в случае восстановления им полного контроля над страной.
И поэтому, сейчас наиболее адекватную позицию занимают противники военной операции против Сирии. Ведь операция в Сирии может создать куда больший очаг противостояния, включающий Ирак, Ливан и Сирию, снизит внимание к ситуации в Афганистане, где исламисты ждут лишь подходящего момента для возврата к власти. Она увеличит количество беженцев, среди них - прежде всего, детей и подростков, которые будут терпеть лишения, останутся без родительской опеки и образования ( из почти миллиона сирийских детей беженцев получают образование едва ли больше 100 тыс.), будут озлоблены на весь мир, и станут, со временем, легкой добычей исламских фанатиков .
Но антивоенное движение не должно ассоциироваться с поддержкой администрации Асада, получившего власть в Сирии, словно наследный принц. Более того, одной из целей антивоенного движения должна быть его отставка. Но пока в Сирии исламисты претендуют на контроль над государством, падение режима Асада может быть лишь на втором плане.
Необходимо возрождение международных антивоенных организаций, существовавших во время Холодной войны, чтобы они гибко реагировали на кризисы в разных регионах мира и обращали на них внимание всей планеты. В такие организации могли бы входить известные ученые, деятели культуры, любые известные люди планеты, слово которых значит больше, чем мнение таких посредственностей, как премьер-министр Великобритании Кэмерон или руководитель России Владимир Путин.
Для антивоенного движения истерия вокруг операции против Сирии это и шанс потребовать присоединения Сирии, Израиля и Египта к Конвенции о запрещении химического оружия и уничтожения его запасов в этих странах, повод привлечь внимание к курдской проблеме (крупнейший в мире народ, лишенный независимости и разделенный между 4 государствами, имеет право если не на независимость, то по крайней мере широкую автономию в этих государствах), потребовать немедленного возобновления переговорного процесса, решения проблемы исламистской агрессии, принятия другой конституции и федерализации Сирии.
В таких странах как США, Великобритания, Франция, антивоенное движение может повлиять на позицию депутатов, появление антивоенного движения в России (не в смысле поддержки Башара Асада) или Турции также было бы существенным вкладом в борьбу за мир в регионе. Иначе, военная операция в Сирии обеспечит очередной триумф варварства, которое там можно наблюдать последние два года.