Скажем лишь о некоторых значимых составляющих иракского конфликта. Во-первых, на сегодняшний день террористами захвачен ряд стратегически важных городов, среди которых: Мосул, Тикрит, Байджи и др. На большей части из подконтрольных ваххабитам городов находятся нефтяные месторождения. Во-вторых, выяснить реальный расклад сил не представляется возможным, так как, помимо союза ИГИЛ, существует ещё огромное количество союзников этой террористической организации внутри самого Ирака, неизвестно точное число иностранных наёмников, в том числе потенциальных, а также невозможно предугадать действия сирийской ячейки ИГИЛ.
Важной составляющей является курдский вопрос. Многие международные аналитики называют позицию курдов выжидающей, но это можно оспорить. Да, с одной стороны курдские вооружённые группы ведут борьбу против ваххабитов. И это можно понять, так как они не хотят встретиться в случае переворота один на один с ИГИЛ. С другой стороны, курды уже контролируют часть прежде спорных территорий, в том числе город Киркук, который иракцы называют северной столицей нефти. Учитывая, что нефть из Киркука переходит по нефтепроводу в турецкий Джейхан, можно говорить о том, что иракский Курдистан может в ближайшее время примерить на себя роль нефтяного экспортёра. Интересно, что карта событий в Сирии и в Ираке показывает, что у курдов появилась реальная возможность создать государство Курдистан, а это означает угрозу территориальной целостности сразу четырёх стран – Турции, Ирана, Ирака и Сирии - и нестабильность в жизнедеятельности огромного ближневосточного региона.
Чтобы проанализировать ситуацию, нужно выделить сначала те страны, которые могут пострадать в случае усугубления иракского кризиса.
Турция сегодня стоит перед большими рисками. Возможность образования Курдистана всегда была угрозой номер один для Турецкой республики, но сегодня эта проблема особенно остро стоит перед лидерами страны. Во-первых, на территории самой Турции проживает около 18 млн. курдов, что само по себе является огромной силой. Во-вторых, в случае отделения территорий курды могут завладеть, как сегодня это происходит в Ираке, стратегически важными объектами и провинциями страны, в том числе и теми, где происходит добыча, переработка и транспортировка нефти. Даже то, что сегодня захватили Киркук, – это вызов для Турции. В случае появления на карте хотя бы чего-то приближённого к Курдистану Турецкая республика может лишиться роли страны-транзитёра.
Иран выступает попечителем Ирака. Он полностью влияет на политику соседнего государства, контролируя при этом шиитскую власть. И то, что сегодня происходят гонения шиитов на иракской территории, не может не вызывать иного поведения Ирана, чем то, что он сегодня показывает по отношению к угрозе. Также, не стоит забывать и о нежелании властей Ирана втягивать свою страну в новый ирано-иракский конфликт, который уже имел место в истории.
Вопрос Курдистана мало интересует Иран, как вопрос территориальной целостности, хотя количество проживающих курдов на территории этой страны подходит к 11 млн. человек. А вот Курдистан, даже гипотетически, который контролирует поставки газа и нефти, - наибольшая угроза.
Стоит сказать, что как бы ни была сложна иракская ситуация для официального Тегерана, то, что позиции США и Ирана совпали по иракскому вопросу, не может не радовать иранскую сторону, которая хочет избавиться от западных санкций. Возможно, иракские события именно к этому и приведут и Иран сможет перестроить свои отношения с сверхгосударством.
Израиль. Основным опасением для Израиля сегодня является то, что разработанное в Ираке во время правления Саддама Хусейна химическое и биологическое оружие так и не найдено. Учитывая, что Ирак может превратиться в необузданный регион, где правление будет осуществляться джихадистами, можно говорить об угрозе для государства Израиль.
Теперь коснёмся спорных вопросов о том, кому это выгодно.
Китай. Что касается предположения о влиянии КНР на иракские события – это полная чушь. Китай – страна энергоресурсного потребления, а не энергодобывающее государство. Пекину было бы выгодно уменьшение цены на нефть, а значит и нормальное «функционирование» иракского режима.
Сирии выгоден иракский конфликт. Имеется в виду позиция президента Башара Асада. Во-первых, сирийская ячейка ИГИЛ сможет получить поддержку из Ирака, что будет доказывать деятельность террористических организаций в Сирии и «непричастность» властей к убийству мирных жителей. Во-вторых, события в Ираке способствуют переключению внимания с Дамаска на Багдад. В-третьих, если будет возможным подкрепление, ИГИЛ сможет противостоять Свободной сирийской армии, что приведёт к укреплению режима Асада. В-четвёртых, Асад сможет уничтожить всех неугодных ему восставших, не замарав при этом своих рук. Но в этом вопросе Асад, скорее всего, лишь инструмент, но не заказчик.
Саудовская Аравия. Сегодня бытует мнение, что эта страна финансирует террористическую организацию ИГИЛ. Это обуславливается тем, что огромное количество ваххабитов попадает в Ирак через территорию Саудовской Аравии. Также вспоминают о том, что до иракского конфликта производство нефти в Ираке увеличилось, следовательно, цена на энергоресурсы должна была упасть, что не было бы выгодно, особенно Саудовской Аравии. Говорят и о том, что в случае увеличения добычи нефти и Иран, и Ирак смогут вернуться в систему квотирования ОПЕК. Напомним, что после исключения из зоны квотирования ОПЕК двух стран большая часть квот досталась Саудовской Аравии. Иными словами, при возврате квот официальный Эр-Рияд должен будет уменьшить добычу нефти.
России также выгоден конфликт по ряду причин. Во-первых, в сегодняшней ситуации, когда осуществляется международное давление и вводятся санкции, российская сторона не может допустить снижение цены на энергоносители, так как это будет означать крах экономики, а значит и системы. Во-вторых, российскому руководству важно контролировать свою «сферу влияния» - Сирию и Ирак - и не допустить сближения Ирана и США, что будет означать крушение российской газовой монополии.
Поэтому, для осознания того, что сегодня происходит в Ираке, нужно выявить, кому и для чего это выгодно. Но вопрос стоит задавать не ваххабитам, таким как ИГИЛ, – это исполнители, наёмники. В Ираке столкнулось, как мы видим, множество интересов, и важно понять то, что каждый игрок ведёт свою игру, то есть никаких альянсов быть не может.