Что такое реальность? Этот вопрос является основным для любого человека. Причём вне зависимости от того, что сам человек думает об основных вопросах.
Просто жизнь так складывается, что люди постоянно пребывают в поиске ответа на вопрос о реальности или в погоне за реальностью, если ответ уже найден и разочарование в нём ещё не наступило. Иной жизнью никто не живёт.
Ну, говорят, был ещё Будда, но сказать можно всё что угодно.
Так вот, ответом на вопрос о реальности для одних людей служит власть, ответом для других — правда, ответом для третьих — любовь. Почему эти три вещи? Потому что в них разочароваться сложнее всего.
Разочароваться во власти обычно не успевают — власть накапливают, пока не погибнут. Разочароваться в правде обычно ума не хватает. А для разочарования в любви нужно разочарование в людях. Фактически — в практике наполнения людей, будто сосуды, своими надеждами. Иначе никто не влюбляется.
Ну, хочется верить, что я могу как-то не так, но верить можно во всё что угодно.
Властью и правдой увлекаются болваны. Иные предпочитают любовь. Как поёт об этом Мадонна в песне “Future Lovers / I Feel Love”:
Let's forget your life
Forget your problems
Administration, bills and loans
Come with me
I'm gonna tell you about love
Любовь, если уж человек по-настоящему плотно наполнил объект своей любви своими надеждами, позволяет достичь абсолютной интенсивности переживаний. Жест — и человек на пределе радости. Слово — и на грани истерики. Движение — и человек забыл о том, что он существует. Повторяю: если человек плотно наполнил объект своей любви своими надеждами. Жизнь меркнет, когда плотность наполнения начинает сиять.
Ну, к счастью, наполнить надеждами можно кого угодно, в том числе идиотов, и это (о, парадокс!) случается наиболее часто; так что, любовь пропадает, как правило, раньше, чем в голову приходит мысль покончить с померкнувшей жизнью.
Просто меняешь идиота.
Собственно, об одном таком идиоте Ксавье Долан (Xavier Dolan) и снял свой второй фильм “Воображаемые любови” (“Les amours imaginaires”). Идиота сыграл Нильс Шнайдер (Niels Schneider).
Идиота, то есть красивого парня, привыкшего ко вниманию (кстати, совсем как в фильме “Ни одна ночь не будет долгой”), используют в качестве сосуда для наполнения своими надеждами одновременно парень и девушка.
Используют настолько безрассудно, что идиот, то есть парень, естественно, становится для них ответом на вопрос о реальности. Ответом, который нельзя упустить.
Чем дальше они от реальности и чем больше они ведут себя как идиоты, тем, им кажется, ближе они к реальности и тем, им кажется, рациональнее их поступки.
И каждый человек из тех, кто предпочитает любовь, а не власть или правду, рано или поздно оказывается в подобном положении: до реальности — как до Луны пешком, а убеждён, будто ещё шаг — и вот реальность.
Ну, в книгах пишут, что это и не любовь вовсе, но в книгах пишут, что и политики, случается, честные.
Герои фильма, в итоге, меняют идиота. Вот что в фильме делает Луи Гаррель (Louis Garrel). И, конечно, люди в жизни меняют идиотов.
Однако не прекращают использовать людей как сосуды для своих надежд. Не прекращают жить в рабстве у вопроса о реальности.
В рабстве!
Вопрос о реальности порабощает. Цветы цветут и не спрашивают, что такое реальность. Центральные банки денежной политикой производят циклы и не спрашивают, что такое реальность. Аллах велик и не спрашивает, что такое реальность. Люди спрашивают, что такое реальность, и дохнут в погоне за ирреальностями. Возможно, стоит избавиться от этого вопроса?
А от других вопросов?