Найк, с учетом ваших постоянных рывков и метаний в разные стороны, вы не устаете от бесконечной импровизации?
Нет. Пока я усталости не чувствую. Нет даже мимолетного ощущения, что нужно остановиться и сказать: «Стоять. Я уже чего-то добился. Все круто». Ничего не круто. Есть куча вещей, которые можно и нужно изменить и в себе, и во внешнем пространстве. А это всегда очень весело, забавно и интересно. Особенно, если ты несешь свет, конструктив. Когда понимаешь, что начинаешь строить, и эти конструкции становятся твоими монументами и памятниками. Ведь человек после себя должен оставить не только надгробную плиту…
А ваш новый альбом «Изнутри» оттуда? Из области конструктивного строительства?
Я считаю, что эта пластинка - лучшее из того, что я делал. С одной стороны, она отличается от всех моих предыдущих сольников. Но в то же время она собрала лучшее из того, что в них было. В «Занозе» тоже была история перерождения. Но там все кончалось смертью. А в новом альбоме человек движется от развития своей маленькой любви сквозь ощущение собственного ничтожества. Опускается на самое дно внутреннего мира, и к финалу несет любовь во внешнее пространство.
Фото: conferences.moskva.com
Вы как-то сказали, что вам не интересно повторяться, поскольку вы любите самого себя удивлять. Но ведь с каждым шагом новизны становится все меньше и меньше. На что вы готовы пойти, ради того, чтобы себя чем-то в очередной раз удивить?
Честно говоря, не думаю, что знаю ответ на этот вопрос. Но то, что я себя до сих пор удивляю, это факт. Может быть, это постоянная неудовлетворенность. Которая дает мне возможность совершать ошибки. А элемент ошибки я очень люблю. Знаете, для меня концепция развития человечества - это упорядоченный хаос. Но хаос, не может быть упорядочен до конца. В хаосе всегда есть очень большой элемент неожиданности. Ну а упорядоченность хаоса заключается в том, что ты должен доводить свои идеи до конца.
Но в хаосе?
Конечно. Потому, что если вокруг будут только порядок и контроль, то тогда ты перестаешь быть интересен и самому себе, и окружающим. Ты сам знаешь, чего ждать от себя. Вокруг все знают, чего ждать от тебя. Ну, разве это весело? На мой взгляд, это скукотища. Распланировать себе в шестнадцать лет план-график на ближайшие полвека. Я не понимаю, какой в этом смысл? Стремиться к тому, чтобы заработать все деньги? Мне кажется это глупо. Все деньги не заработаешь потому, что это всего лишь бумага, которую делают из деревьев.
ОК. С хаосом разобрались. Но вы еще говорили о конструктивной любви и функциональной красоте. Что такое конструктивная любовь, еще как-то можно себе представить. А вот что такое функциональная красота?
Направленная. С элементом зомбирования. Шоковое кодирование и функциональная красота - это две составляющие удачного воспитания людей. Люди же ведутся, как стадо. Достаточно крикнуть – сегодня курс евро, скажем, к вашей гривне 50, как уже создается дисбаланс. Человек не чувствует опоры под ногами, и им в этот момент очень легко управлять. Те, кто рулит финансовыми потоками, весьма удачно этим пользуются. Всю политику ведь делают именно финансисты. И демократия на самом деле происходит от слова демон. Поскольку миром правят деньги. А деньги – это зло. Но если мы перестанем жить по этим правилам и выберем для себя некую утопическую систему, тогда возможно мы сможем чего-то добиться.
Фото:www.uralweb.ru
Вы что, верите в реальность утопических идей?
А когда бандиты становятся правителями страны, и все живут по законам общака, это что, не утопия? Те же Штаты в этой утопии нормально живут уже очень много лет. Скажите, когда бандиты купили у индейцев за двадцать пять долларов остров Манхэттен, это что, был не грабеж? Мне кажется, это чистой воды грабеж и бандитизм. И ничего страшного, Штаты, как мы видим, развиваются. И самая демократическая система - это просто обычный бандитизм, который возведен в ранг политической системы. А люди в этой системе воспринимаются, как масса, как пушечное мясо, как стадо, которое всегда можно отправить на убой...
Но массами может управлять не только политика, но и искусство. Тот же шоу-бизнес. Не боитесь ли вы некоторой ответственности за то, что вы делаете, учитывая, что шоу-бизнес очень легко может зомбировать людей?
Я не навязываю свою точку зрения. Я не говорю о ней как о единственно верной. Я говорю о ней только, как о своей точке зрения и все. И я не стараюсь делать из своего образа какую-то икону. Не создаю имидж, который можно рисовать на деньгах. У меня постоянно все меняется. Это дает мне возможность не оставаться в том месте, где я уже был. И все время находить для себя новые впечатления, и адекватно оценивать, то, что происходит. К тому же любая реальность моделируется, потому что она изначально иллюзорно.
А что такое ваша реальность, ваш мир?
Знаете, я не могу долго играть в какую-нибудь одну компьютерную игру. Я прохожу все уровни, и на несколько лет интерес к компьютерным играм пропадает. Но заряд остается. Пройдешь какой-нибудь очередной Doom… Пободаешься с какими-то демонами и все нормально. На несколько лет деструктива хватает. Постоянно ходишь, мочишь кого-то и у тебя постоянный авангард. Это забавно. Так что где-то раз в 3 года беру какую-нибудь новую игрушку. У меня очень много друзей, которые пишут саундтреки для игр. У них студия дома, огромный монитор, и они сидят в наушниках, играют в эти игры, пишут музыку под такие игры и вообще не выходят на улицу. В мире сейчас очень много людей, которые этим занимаются. У меня, кстати, тоже был проект компьютерной игры. Называлась она - «Бобры -мутанты». Я придумал сюжет, мы с друзьями написали саундтрек, и даже начали работать с фирмой, которая занимается играми. Но, увы, творческого соединения не произошло. И этот облом в итоге спровоцировал смерть проекта.
Фото:www.uralweb.ru
А бобры-мутанты это, простите, кто?
Это такие супергерои, которые спасают человечество, когда их зовут на помощь. Все происходит на Земле в разгар глобального потепления и смещения полюсов. Когда в Москве уже тропики. У нас был трек под эту игру под названием - «Good guy». Т.е. - хороший парень. Этот good guy - главный герой - мальчик-пионер. А, может, даже комсомолец. Ну, где-то такого возраста...
Откуда в будущем взялись пионеры и комсомольцы? Вы тоскуете по советским временам?
Да. Это там присутствует. Был очень жесткий замес по всяким заморочкам. Все происходит как бы в реальном времени, основано на реальных событиях. Было полно глючной фантастики, разных безумных персонажей и действий. Например, если ты совершаешь какое-нибудь действие, то игра может выкинуть тебя в параллельную игру. Жаль, что когда уже начали рисовать, мы не нашли общего языка.
А в вашей жизни много мистики или фантастики?
Я люблю сериалы, фильмы и книги такого рода. Кроме этого, я очень люблю историю. Очень люблю прошлое. Я считаю, что прошлое - это схема. Такая цепь «случайных» событий, чрезвычайно важная для будущего. А мистика в моей жизни все время. Я вижу много такого, чего абсолютно не видят другие. Чувствую много такого, чего абсолютно не чувствуют другие.
Например?
Я не хочу слишком углубляться в эту тему.
Это ваша тайна? Творческая подпитка?
Нет, просто это мое естественное состояние.
Так вы мистик?
Я не знаю, как это назвать, но мистика в отличие от азартных игр, меня очень притягивает.
Но в чем-то азарт вы должны ловить? Что вас заводит?
Творчество, общение с людьми, путешествия, просто вождение автомобиля.
То есть, вы азартный водитель?
Я классный водитель. Я очень крутой водитель. Я могу очень круто и быстро ездить без нарушений. И самое главное, что это никому не мешает. Ведь в правилах вождения автомобиля первым пунктом записано, что автомобиль - это средство повышенной опасности. И мне очень жаль, что появляется все больше людей, которые совершенно этого не осознают. Права покупаются, люди учатся ездить уже в процессе вождения. А ведь это тоже некая игра - езда по дороге. Но есть люди, которых совершенно не волнуют условия этой игры. Потому, что они или под чем-то, или просто идиоты. Им все равно, что на воле, что в неволе…
Фото:www.uralweb.ru
Ну, хорошо, а путешествия? Пятизвездочный комфорт ведь азартным не назовешь…
Мне очень нравится Азия. Как-то я прожил целый год в Индии. Поездил по Тибету…
На маленькой лошадке?
Если бы (смеется). На мотоцикле. Познакомился с разными смешными индусами. У меня там даже появился приятель - мой тезка - Найк. Доктор-индус, который тоже гоняет на мотоцикле. Мы с ним пару месяцев катались вместе. Так что никаких пяти звезд. Мне очень нравится бродяжничество. Когда ты просто идешь со своим светлым отношением к миру. Ощущаешь себя бродячим монахом. Честно-честно.. Это очень забавно. Так что, как только у нас закончится тур, снова поеду туда.
Опять в монахи? Вам настолько близки философия и религия Тибета и Индии?
Нет. Это все просто сектантство. Я вообще воспринимаю всю религию, как сектантство. Философия же - это поиск твоей истины. Но настоящей правдой на самом деле является то, что ты чувствуешь, Это и есть божественное. Именно об этом я говорю в альбоме «Изнутри». Ведь последние несколько тысяч лет мы только и делали, что искали свой стержень. Свой свет. В религии, наркотиках, сексе, иллюзиях и зависимостях… А я говорю о том, что все это внутри нас. Все: красота, Бог, секс, азарт, наркотики… Просто это нужно найти. Этот внутренний свет распространяется на внешний мир, и я это называю энергетическим сарафанным радио. Когда ты своим внутренним светом накрываешь своих близких, а они дальше накрывают всех остальных. А кто-то накрывает тебя. Это самое лучшее. Потому, что это нельзя объяснить. Это нужно просто почувствовать.
А ваша работа в группе «Инфекция» тоже несла внутренний свет? Ведь в этом проекте выяснилось, что вы знаете намного больше матерных слов, чем три?
«Инфекция» и для меня, и для тех людей, которые участвовали и участвуют в этом проекте, действительно инфекция. Моменты вспышек и сна. Вот мы этот проект несколько лет назад взяли и возродили. А потом опять похоронили. Именно это мне в нем и нравится. «Инфекцию» я называю моим театром радикального абсурда. Я живу в этом мире, и я вижу, что происходит. Хотя я не читаю новости, а только заголовки. Я перерабатываю информацию, и в «Инфекции» мы ее доводим до абсурда. И тема, замешанная на абсурде, становится настолько глючной, что ее нельзя воспринимать всерьез. У политиков существует слоган «Если ты не можешь контролировать какое-то движение, возглавь его». Но, как только движение становится официальной политикой, народ тут же начнет от него отходить. Так, например, было с панк-роком.
И вы решили возглавить «Инфекцию», чтобы она затухла?
Я не это имел в виду. Просто мы делаем так, что проблема уже не выглядит такой страшной или важной. Знаете, мы с друзьями решили похулиганить еще в 1986 году. Вообще-то я начал писать свою срамную лирику очень рано. А «Инфекция» у меня появилась в 14 лет. Я захотел создать какую-то безумную группу. В итоге с моими друзьями, которые жили в соседних подъездах, мы ее сделали. У одного дома были барабаны, у другого - катушечный магнитофон и самостоятельно выпиленная гитара. На этих безумных штуках мы и записывались, сходу делая музыку. Потом играли. Пока играли, писался какой-то безумный, непонятный текст. Хрень полная. Добивались лишь того, чтобы это было как можно более отвратительно. Но, как ни странно, первый концерт «Инфекции» состоялся в каком-то подмосковном городке, в актовом зале милицейского участка.
И много у вас тогда появилось фанов среди милиционеров?
Милиции, слава Богу, было немного. Мы сыграли, где-то две с половиной песни и нас со сцены попросту выгнали. У нашего басиста была сломана рука. И он тупо лупил гипсом по струнам.. Мне этот диссонанс дико не понравился, и я плюнул в басиста прямо на сцене. Он меня в ответ ударил. В итоге это стало нашей фишкой: все последующие концерты мы обязательно дрались на сцене.. А еще мы постоянно квасили. У нас был специальный директор по алкоголю, который нам на сцену выносил бутылки, и мы все время пили. А к концу концерта уже просто не держали гитары в руках. У нас даже есть альбом «Отверстие для пупка», где мы проходим «творческий путь» от адекватного состояния, в котором начали писать альбом, до полного вываливания. Я, кстати, недавно этот альбом переслушивал. И понял, насколько это круто и шедеврально. Ни тогда, ни сейчас такого в России не делали. Даже в Штатах таких групп было мало. Настолько абсурдное и безумное мало кто себе позволял.
Фото: freelance.ru
А как реагировали на это ваши родители?
Мы записывали альбомы у меня в трехкомнатной квартире. В моей комнате стояла вся аппаратура. Собирались с утра, а выползали ночью. Шум был безумный. Но моя мама говорила – «Сынок, ну все у вас здорово, но может быть мата как-нибудь поменьше в песнях». А я отвечал – Нормально мама, ты не врубаешься»...
Да, с родителями вам очень повезло.
Еще бы. Они ко всему относились с большим пониманием. Но зато мы не были бухающими гопниками. Мы были нормальными, классными ребятами. Которые проходят свой путь познания. Вот в нашем последнем альбоме «Ужаснись и преклонись» отврата уже намного меньше, а гораздо больше психоделического авангарда. Просто через все нужно пройти.
Когда в прошлом году вашей дочери исполнилось 6 лет, вы по телефону пропели ей песню из своего нового альбома «Виктория». Вы не поете ей песни из альбомов «Инфекции»?
Конечно, нет.
А если она сама услышит эти песни, когда станет старше?
Тогда и видно будет.
А ваша дочь поет?
Да. Она еще и тексты сочиняет. Пока не записывает, но поет очень классно. Представляете, какие-то сложные оперные темы. Да еще и на итальянском языке. Хотя на самом деле ей нравится Леди Гага.
Ваш авторский фильм «Наблюдатель» называют предтечей альбома «Изнутри».
Это наполовину документальный фильм и наполовину игровой. Я там доигрывал некоторые моменты, необходимые для понимания восьмилетнего отрезка времени. Это не просто фиксация момента, а фиксация момента с дополнительным фильмом, сделанным к этому моменту…
Что-что-что?...
Я его задумал изначально, как трилогию. Первую часть мы сделали и презентовали в апреле этого года. А сейчас в диске «Изнутри» вышла вторая часть этого фильма, как приложение в формате DVD. Т.е., по сути, я просто придумал новое направление – саморазвивающееся кино. Первая часть фильма поглощается полностью второй частью фильма. Вторая часть длиннее в два раза, чем первая. А третья часть длиннее в два раза, чем вторая. И она перемешивается с первыми двумя. Пока я сделал только две части. Кстати, первую часть я в интернет не выкладывал. И думаю, что и не буду этого делать.
А как насчет большого кино?
Я еще к этому не готов. Одна из причин - отсутствие качественных актеров. Ведь на игровую школу отложила отпечаток сериально-трэшовая эстетика 90-х и нулевых годов., Воспитало самовлюбленных оболтусов и вознесла абсолютных бездарей. Так что мне пока хватает того, что я делаю 3-4 минутные истории. И пока жду, когда появятся либо клоны, либо одноразовые актеры. Когда человек подписывает контракт, что если по сценарию фильма герой должен умереть, он по-настоящему и умирает. И эта роль является его последней ролью, лебединой песней. А если он этого не чувствует, то получаются все эти сериалы… «Солдатики», или как там они называются…
Кроме кино, вы еще работали в театрах. А там что вы делали?
Я был одним из основателей «One Rhythmical Ritual» -Театра Радикального Символизма. Автором концептуального направления и автором всей музыки. Это мы затеяли с театром пластики «Мексира и моим другом - скульптором и художником Владимиром Сташкевичем, Он один из немногих Людей в современной России. Володя умудряется одновременно ездить с безумными провокационными выставками по Европе, и в то же время расписывает православные храмы. Ну, такой Андрей Рублев нашего времени. А еще я сыграл Курта Кобейна в спектакле Юрия Грымова «Нирвана» в театре Маяковского. Больше я в театре не играл. Сейчас, правда, пишу саундтрек для спектакля «Паника. Мужчины на грани нервного срыва».
Музыка это и попса, и рок, и фолк, и джаз…
Я люблю вкусную музыку. Стиль для меня особого значения не имеет.
А что впереди? Какую вершину вы планируете покорить?
Я еще точно не знаю. Возможно, начну записывать пластинки на других языках.
Например?
Может быть, на китайском.
Вы знаете китайский?
Нет. Но мне очень хочется записать несколько песен именно на этом языке…