В одном из интервью вы признались в том, что у вас есть награда «Знак почета» от властей Харькова. Чем заслужили?
Вы знаете, тогда награды посыпались как из рога изобилия – лет пять назад. Это самый красивый, кстати, орден, с бриллиантиками. Тогда это было выступление для МВД Украины в Харькове, которое и присудило мне награду. Уж не скажу, за что – потому что когда такие награды вручают, награждаемый никогда не спрашивает, за что. Наверное, по большой любви. (Улыбается.)
Вы виртуозно владеете игрой на фортепиано. Есть ли какие-то вещи, возможно, классика, которые вам хотелось бы играть, но репертуар не позволяет?
Вы угадали, я по образованию – пианист. И вообще себя считаю музыкантом. Очень не люблю, когда про меня пишут «певец». «Музыкант Александр Буйнов» – всю жизнь был и остаюсь. Живое фортепиано не могут заменить никакие клавишные. У меня и дома стоит белый рояль – классный такой.
Конечно, есть любимые произведения, которые постоянно со мной, – Скрябин, например. Когда я разыгрываюсь – ноты постоянно стоят на пюпитре. А что касается концертов… На мой юбилейный концерт – 24 марта – со мной будет рояль, и мы там будет творить, импровизировать. Есть договоренность с Юрием Башметом. Мы будем играть что-нибудь из «Биттлз», я думаю, и я его заставлю спеть. (Смеется.) Возможно, «Michelle» или «Love me tender» – Элвиса Пресли. Я это вам рассказываю, только для вашей газеты – больше никому не говорите. Башмет не должен об этом знать раньше времени. (Смеется.)
Фото: Алексей Джура
Азартный ли вы человек, в чем это проявляется? И часто ли вам приходилось рисковать?
Нет, я не азартный человек. А рисковать приходилось. Человек идет на риск неосознанно. Потому что если он идет на риск осознанно – это уже называется подвиг.
А неосознанно – да, мне один случай вспомнился. Это было на море, в Гурзуфе, в студенческом лагере. Я тогда играл в группе «Аракс». Мы там были неделю. И в один из дней была штормовая погода, и никто не купался. Мы с барабанщиком стали ловить высокие волны и, как поплавки, висеть на них – нас в море не уносило, а только к берегу прибивало. Есть такой фокус. И тут какая-то девушка неподалеку позвала на помощь – тонула. Я к ней подплыл – поскольку считал себя поздоровей, чем барабанщик, он щупленький такой был, – и решил, что нужно тащить ее за волосы или что-то в этом духе. Я до тех пор не занимался спасением утопающих, но представлял себе это как-то так. Но я не успел этого сделать, потому что она села на меня сверху и принялась топить. Я хорошенько хлебнул воды с водорослями, чуть не задохнулся… Вынырнул – сказал ей, чисто по-русски… ну, те фразы и те слова, которые говорятся в таких случаях. В общем, в переводе означает: «Иначе мы вместе утонем». (Улыбается.)
Так вот что это такое – это был риск? Нет? Но когда мы вышли на берег еле-еле, я выбился из сил, оказалось, что девушка – весом килограммов в 120. А в воде не видно было – маленькая головка, симпатичная такая. Знай я об этом заранее, я не уверен, стал бы я рисковать или нет. Ведь были просто на волосок от смерти. Надо было, быть может, взять спасательный круг или лежак какой-то. А тут уже я боролся за свою жизнь и за ее одновременно. По-моему, даже пришлось тогда применить какую-то силу, чтобы она в истерике не находилась. Ну, вот так.
Сейчас, накануне своего 60-го юбилея, вы находитесь в прекрасной физической форме. Как вам это удается?
Да никак. Форма – это гены, предки. Мы ее приобретаем, и главное – по жизни не растерять это все.
А как же спортзалы, диеты?
Нет. Я не скажу, что из принципа, но в спортзал не хожу. Я веду достаточно подвижный образ жизни. К тому же живу за городом, у меня две собаки. Хочешь – не хочешь, но надо с ними бегать, ходить, гулять. Никаких специальных диет нет.
Фото: Алексей Джура
Часто в прессе вы заявляете о том, что после юбилея не собираетесь уходить со сцены – напротив, намерены активно гастролировать. Когда, на ваш взгляд, артист должен покидать эстраду?
Артист должен покинуть эстраду, когда однажды, выйдя на сцену, увидит в зале одного зрителя, который крикнет: «Включите свет! Мне страшно одному!». (Улыбается.) Вот это значит – пора уходить, имей совесть. Ну, это шутка. Но тут так же, как у спортсмена, который должен уходить с пьедестала. Желательно с первым местом, на пике. Если что-то еще можешь предложить зрителям – то да, делай. Если ты им нужен. Но это легко определяется, на самом деле – ощущение своей надобности. И никакие другие блага не должны удерживать артиста на сцене – деньги или еще что-то. Главное – это зритель.
Поддерживаете ли связь со своими поклонниками с помощью фан-клубов, например? Сталкивались ли вы с особо буйными поклонницами?
Бывали-бывали. Были несколько девчонок, которые дежурили у подъезда, провожали на поезд, в аэропорт, вечно с цветами. Но это была их инициатива, пока я жил в Москве. Сейчас я уже 15 лет живу за городом, и все это дело прекратилось.
Я их и не гонял вроде бы. Это у них был какой-то своеобразный спортивный интерес. Они странные такие, у них какие-то внутренние «корпоративные» отношения: они между собой ссорятся, дерутся за что-то, прорываются на концерты, автографы берут по пятьсот раз… Это все надоедает, конечно. Кто-то поощряет такие действия, но не я. Это доставляет определенные неудобства.
Сейчас все проще – Интернет. На некоторые письма поклонниц я иногда отвечаю – если мне интересно.
Как и у любого артиста, у вас наверняка есть какая-то сценическая мечта, которую хотелось бы реализовать в будущем. Возможно, какой-нибудь новый экзотический дуэт или другие эксперименты?
Сейчас все это воплотится – в день рожденья, 24 марта. Это будут такие дуэты – ожиданно-неожиданные, может быть. Тото Кутуньо приедет, мы с ним споем, Юрий Башмет. Будет много наших молодых артистов. Я хотел даже из Украины одну девушку позвать, которая в «Новой волне» участвовала. Джамалой она себя называет, кажется. Но как-то у нас не сложилось, графики не совпали.
Фото: Алексей Джура
Судя по материалам, которые появляются в прессе, вашу семейную жизнь трудно назвать спокойной и размеренной. Тем не менее, вы с женой вместе уже 25 лет. Можете дать какой-то универсальный совет по долгосрочному сохранению семейного очага?
Жизнь должна быть бурная, чтобы костер любви не затухал. Надо все время поддерживать в нем огонь: не спать, чтобы постоянно было какое-то движение. И ругаться надо! Эта буря всегда должна поддерживаться. Семья должна быть такая. Если все это превращается в болото – тут заканчиваются чувства, и остается такое «тихое семейное счастье» у камина или у печи, в полудреме. Так нельзя. Нужно все время драться. Не обязательно физически, но хотя бы спорить.
Что подарили жене на 8 марта?
А она не признает этот праздник! Ну, цветы обычные. Цветы – лучший подарок и для нищих студентов, и для артистов. 8 марта мы встречали у Пугачевой, кстати, большой компанией. Вместе с ее коллективом, с музыкантами. Отмечали праздник весны.
Что-то подарили Алле Борисовне?
Там был Филя и спел пару песен, ну и я парочку песен спел. И, по традиции, там были желтые цветы. Если вы в курсе – это обязаловка. Я привез желтые розы.
Что было бы для вас лучшим подарком от любимой жены к грядущему 60-му юбилею?
Лучшим подарком было бы, чтоб 24-го она на меня не кричала. (Смеется.)