Безусловно, в современные учебники истории и учебники будущих поколений войдет систематическое предупреждение о начале войны России против Украины, которое звучало из уст президента США Джо Байдена. Очевидно, что его постоянные заявления о надвигающемся вторжении имели цель уберечь Россию от необдуманного поступка. Многие же в Украине считали, что Байден адресовал свои заявления именно нам. Но нет – адресатом была Россия, в первую очередь. Украина, как второй адресат, по замыслу американского президента, должна была подготовиться – не только ее военно-политическое руководство, а и весь украинский народ.
Разумеется, предупреждения Байдена в будущем получили бы куда более высокою оценку, если бы война не началась: в этом случае можно было бы говорить о том, что американский президент сумел сделать так, чтобы война не началась. Именно поэтому предупреждения Байдена были самой правильной коммуникационной стратегией. Но тот факт, что вторжение остановить не удалось, ни в коей мере не умаляет усилий американского президента и его метода коммуникаций.
Но что было дальше?
А дальше за коммуникации взялась сама Украина. И сделала она это блестяще (и продолжает делать).
Во-первых, мы увидели совершенно иное качество коммуникаций со стороны президента Владимира Зеленского, его Офиса и подчиненных ему областных военных администраций.
Сам президент в один день превратился в голос украинского сопротивления. Повышению качества его коммуникаций способствовал и тот факт, что еще со времен аннексии Крыма и оккупации части Донбасса украинцы осознали простую истину – нельзя критиковать руководство страны во время войны. А если президент заявил, что он просит у мира оружие, а не убежище для себя и своей семьи, то граждане страны моментально сплотились вокруг него.
Очень быстро многие главы военных администраций, которых еще недавно многие не воспринимали всерьез или вовсе не знали, стали отдельными медиа-каналами с многомиллионной аудиторией. Достаточно сказать, что лишь один глава Николаевской ОВА Виталий Ким в своем Телеграм-канале имеет около 1 миллиона подписчиков. При этом такую аудиторию он собрал не только лишь благодаря своим харизме и оптимизму, а и потому, что он наглядно демонстрирует, что делает местная власть для отпора оккупанту.
А представители Офиса президента, похоже, получили свободу (относительную, разумеется) высказывать свое мнение по поводу хода войны: Алексей Арестович стал символом спокойствия и надежды, Михаил Подоляк – уверенности и несгибаемости перед врагом во время переговорного процесса с агрессором.
Во-вторых, эффективную коммуникационную стратегию построило и военное руководство, а также СБУ, МВД, Нацгвардия и другие.
Буквально с первых дней войны Генштаб ВСУ начал информировать украинцев о боевых потерях врага. Даже при полном отсутствии комментариев к этим потерям любой мог понять, что враг умирает – около 14 тысяч убитыми и 30-35 тысяч раненными, пропавшими без вести или взятыми в плен по состоянию на 16 марта. Эти цифры говорили сами за себя, они доказывали, что Украинская армия существует не только на бумаге – она сильна и коварна для врага.
Разумеется, Генштаб не сообщает о наших потерях – и это очень разумное решение. Его нельзя назвать новым в истории войн, но мы своими глазами можем наблюдать эту стратегию на практике, в реальном времени.
ВСУ и СБУ регулярно публикуют фотографии и видео с русскими пленными, а также перехваты их телефонных переговоров. И даже если принять во внимание тот факт, что всего этого не видят и не слышат оккупанты и их родственники в русском тылу (или даже их командование), такая информационная кампания все равно воодушевляющее действует на нас и треплет нервы врагу. Эта информация если еще не просочилась «за поребрик» сегодня, обязательно просочится завтра. Русские военные, которые уничтожают украинские телевышки, понапрасну тратят свой арсенал, считая, что все смотрят только телевизор. И это играет с врагом злую шутку, так как Украина – страна 21 века, а Россия, судя по всему, - страна 20-года, а если быть еще точнее – страна образца 1945 года.
И, кроме всего прочего, Кабмин, Верховная Рада и все другие государственные органы и органы самоуправления также включились в эту информационную войну – даже если никто из них не разрабатывал никакой коммуникационной стратегии и не получал никаких инструкций, они все интуитивно поняли, что нужно делать и как, а чего делать не нужно.
Наконец, в-третьих, сами украинцы в реальном времени обучают друг друга, как вести информационные кампании.
Казалось бы, для тех, кто давно пользуется социальными сетями, все понятно еще с 2014 года: не писать «зраду», не информировать врага, не доверять непроверенным данным и сомнительным источникам информации.
Но у меня нет уверенности в том, что случись война, скажем, в Германии или странах Балтийского региона, их жители и руководители будут действовать так же, как украинцы. А потому Украина уже преподнесла ценный урок всему миру, а наши политики, военные и эксперты по коммуникациям будут очень востребованы за рубежом, ведь во время войны для сплочения нации именно правильные коммуникации играют одну из решающих ролей. Украинцы это знали даже без предупреждений Байдена.