«Мой фильм оказался очень современным для моей страны, несмотря на всю его внешнюю «экзотичность», - утверждает режиссёр фильма «Песня дерева» Айбек Дайырбеков. Но не столько кыргызской экзотикой в программе PÖFF выделялась снятая им костюмированная музыкальная драма о проклятии священного дерева. Фильм может изменить само представление о кинематографе Кыргызстана, известным, с одной стороны, авторскими драмами «не для всех», а с другой — довольно примитивными массовыми картинами, рассчитанными на своего отечественного массового зрителя.
Такой подход кажется вполне оправданным если учесть, что кинематограф в Кыргызстане все последние годы переживает небывалый для стран бывшего СССР расцвет. Тут существует свой «институт звёзд», местное кино имеет широкий прокат у себя на родине, а в кинозалы ходят зрители от мала до велика, часто не ограничиваясь одним просмотром полюбившегося фильма.
На фоне потока примитивных картин «Песня дерева» кажется настоящей жемчужиной — своим размахом и небывалым для Кыргызстана качеством. По стилистике она близка к современным американским и европейским музыкальным фильмам, которые не так уж часто выходят на экраны. Хотя своё детище сам режиссёр называет иначе - «мюзиклом кочевников». Кто знает: возможно, этот фильм поспособствует рождению нового жанра?
Айбек, сколько времени прошло от появления замысла фильма «Песня дерева» до его воплощения на экране? И как появилась мысль сделать его мюзиклом?
Идея возникла довольно давно — ещё в 2012 году. Это была очень личная история, которая передавалась из поколения в поколение от моей прабабушки. В то село, где она жила, приехало несколько семей из Казахстана и им было трудно устроиться на новом месте. Как раз в это время случайно убили сына бая одного из соседних сел. Поскольку он был из статусной семьи, его односельчане потребовали выплатить дань головой другого человека. И один из пришлых казахов, которым было нелегко прижиться на кыргызских землях решил принести себя в жертву. Только ради того, чтобы его сородичи смогли дальше мирно жить среди кыргызов.
Однако кроме этой я хотел добавить в фильм ещё одну историю. Это тоже семейное предание о проклятии срубленного священного дерева. Вначале я думал снять обе истории как драму, но она никак не клеилась. Поэтому стал искать другую форму.
Это ваш дебютный фильм. Однако не чувствуется, что вы новичок в кино. Чем вы занимались до работы над «Песнью дерева»?
Я снимал телесериалы, преимущественно в Таджикистане и Казахстане. Часть этих сериалов были историческими. У них была хорошая судьба: большинство удалось продать для показа на немецкое и турецкое телевидение.
Сложно ли было добиться финансирования фильма «Песнь дерева» у вас на родине? Ведь это довольно дорогостоящий проект.
Именно по этой причине найти нужное финансирование в Кыргызстане оказалось практически невозможно, поэтому пришлось искать партнеров в других странах. Частично также фильм был снят за деньги мои и моих родственников. Основную часть брали в кредит, для чего пришлось заложить квартиру. Надеюсь, мы сможем расплатиться с этим кредитом.
Расскажите о песнях, которые звучат в фильме. Кем они были написаны?
Все песни были написаны специально для фильма. Хотя изначально планировали взять народные песни. Но возникла проблема: их оказалось трудно вписать в сценарий. Оказалось гораздо легче придумать новые тексты и написать к ним музыку, чем переписывать весь сценарий целиком.
Также мы изначально хотели, чтобы все песни исполняли сами актёры. С учётом этого проводили кастинг. В итоге некоторые партии всё же пришлось для фильма исполнить заново профессиональным исполнителям.
Сами песни вначале писались в виде прозаических диалогов. На их основе известная в Кыргызстане поэтесса Бактыгуль Чотурова написала стихи. А музыку на них написал композитор Жолдошбек Апасов. Всего у нас было 16 песен, но не все они вошли в финальную версию фильма.
Мне кажется, что «Песнь дерева» выглядит экзотично не только для таллиннского зрителя, а и для кыргызского. Ведь это костюмный фильм, действие которого происходит больше ста лет тому назад. Как отнеслись к нему зрители у вас на родине?
Если оценивать его с точки зрения жанра, то это совершенно не типичный кыргызский фильм. Тогда как в художественном плане он вполне соответствует нашим традициям: все костюмы и украшения были восстановлены специалистами или взяты в музеях. А подобные украшения у нас носят до сих пор, хотя одежду, конечно же, нет.
Что касается сюжета, то современный Кыргызстан не изменился с прежних времён. Изменились лишь внешние атрибуты времени. В остальном люди точно так же любят, ненавидят или предают, как сто или двести лет тому назад. Скажу даже больше: фильм оказался для многих моих земляков очень современным, особенно сюжетной линией с изгнанием главы сельской общины. Наверняка вы знаете о том, что Кыргызстан в 2005 и 2010 годах пережил две революции. Оба раза наши президенты покинули страну, а вторая революция была ещё и кровопролитной.
Когда мы писали финальную версию сценария, мы очень много консультировались и много дискутировали. Мы спорили: способен ли кто-то сегодня пойти на такой шаг как наш герой, отдавший свою жизнь ради благополучия своего народа. В том, что такие истории случались в прошлом я знал от своих родных. Помню, я даже сказал фразу, которая и решила исход сценария: «Даже если ничего подобного не происходило бы в реальности, я б хотел, чтобы именно так и поступали люди, от которых зависит судьба страны. И чтобы они были готовы брать на себя ответственность за свои решения». Я уверен, что если [сбежавший из Кыргызстана в 2005 году после «тюльпановой революции» экс-президент] Аскар Акаев попросит у своего народа прощения так же, как это показано в фильме, менталитет кыргызов не позволит его не простить.
Традиции прощения сильны в нашей стране до сих пор. Не случайно у нас есть поговорка: «Убившему твоего отца отдай в жёны свою мать». Звучит жестоко, но таков менталитет кыргызов. К примеру, в «Песни дерева» есть эпизод, в котором отрицательный герой, стоя на коленях, вешает себе на шею камчу (плеть кыргызского всадника — прим. автора) и просит прощения. Раньше для джигита не было ничего позорнее чем стоять на коленях с ремнём или камчей. Но если он при этом просит проощения, по кыргызским традициям его нельзя не простить. Даже если он убил твоего родного отца или брата. Если же убийцу в таком случае не простят, тогда весь народ или жители всего села могут стать на его сторону.
«Песня дерева» выбивается из потока довольно примитивных массовых фильмов, которые в большом количестве снимаются в Кыргызстане. По сути, это первый большой фильм в жанре музыкальной исторической драмы в вашей стране, если не считать снятую по заказу вашего правительства в 2014 году историческую драму «Курманжан Датка». На какого зрителя вы ориентировались?
Мне кажется, что мой фильм может не понравиться разве что каким-то радикально настроенным зрителям. Он, действительно, выбивается из всего потока кыргызского кино. Но мне как раз было интересно сделать именно такой фильм. Протоптанными кем-то тропами идти мне не хотелось. С другой стороны я не хотел, чтобы фильм был похож на традиционные жанровые фильмы или так называемое артхаузное кино с присущим ему философствованием и затянутостью.
Кстати, приглашение фильма на PÖFF было для нас большой неожиданностью. Мы снимали его для своего зрителя, не ориентировались на международные кинофестивали и даже успели выпустить фильм в прокат в Бишкеке. После приглашения в конкурс дебютов в Таллинн мы приостановили его и в повторный, широкий прокат в Кыргызстане планируем выпустить фильм во второй половине зимы.
Какие трудности у вас возникали во время съёмок фильма?
Было сложно снимать на высоте двух и более тысяч метров над уровнем моря. Тем более, что некоторые экшен-сцены снимались на высоте 3 100 м.
Также непросто было найти актёров. В Кыргызстане отсутствует факультет музыкальной драмы для актёров. Поэтому пришлось искать исполнителей в Алматы, где мы нашли Салтанат Бакаеву, ведущую актрису Казахского государственного академического драматического театра им. Ауэзова. Но поскольку она не смогла избавиться от казахского акцента, кыргызские песни пришлось переозвучивать другой исполнительнице.
Вы уже думали, каким будет ваш следующий фильм? Таким же неожиданным как «Песня дерева»?
Это будет совершенно другая история из моего детства. Осколки своих воспомнианий я хочу переработать в большой сюжет. Каким он будет — пока не готов сказать. Одно знаю точно: это точно будет не мюзикл.