Иногда исправительный центр помогает сельсовету Коцюбинского рабочей силой. Мне, хоть и совсем ненадолго, посчастливилось оказаться в бригаде, занятой благоустройством кладбища. Девятнадцатого апреля я впервые с начала марта вышел за ворота колонии. Отработал всего два дня. Двадцатого вечером, по словам администрации, сверху из Департамента спустили указание с кладбища меня убрать. Якобы я собираю там пресс-конференции. Самое смешное, что никаких пресс-конференций не было и не планировалось. Кладбище гораздо симпатичнее тюрьмы и я слишком ценил своё пребывание там, не хотел тревожить милейшую смотрительницу присутствием камер. Теперь, впрочем, пресс-конференции обязательно будут: ничто не мешает мне давать интервью прямо в комнате для свиданий. Складывается впечатление, что кто-то наверху задался целью воспитать во мне принципиальность и несгибаемость, ничем другим объяснить действия работников департамента нельзя. Разве что врожденным идиотизмом.
«Проблема не в том, что именно вы пишете. Проблема в том, что вы вообще пишете».
Безусловно, Департамент нельзя считать корнем зла, царящего в карательной системе, но это как минимум стебель. И если выкорчёвывать это прогнившее растение, скорее всего, придется нашим детям, то мы вполне можем уже сейчас не только обрубить ему сучья, но и оставить от ствола небольшой обгорелый пенек.
«Систему не сломать». Эту фразу я постоянно слышал начиная с СИЗО. На самом деле, система уже давно сломана и достаточно лёгкого дуновения ветерка, чтобы она повалилась, попутно раздавив своим весом тех, кому не посчастливилось оказаться рядом. Как показывает опыт недавних африканских событий: самая твердая на вид диктатура оказывается очень хрупкой, если ударить по-настоящему.
***
Первый день работы на кладбище ознаменовался тем, что у нас украли лопаты. Я пытаюсь представить себе человека, который это сделал, но не получается. Украсть лопаты у заключенных, работающих на кладбище: в этом есть какая-то совершенная высшая гармония мерзости.
Я ни в коем случае не могу держать зла на этого человека, напротив, хочется снять перед ним шляпу и попросить о благословении. Надеюсь, что этот человек вскапывает теперь украденными лопатами свой скромный огородик, где выращивает картошку, огурцы, помидоры. Овощи должны уродиться крупными и сочными.
***
Само кладбище в Коцюбинском производит умиротворяющее впечатление: чистое, ухоженное, много семейных могил. Привлек внимание чёрный металлический крест, на котором было криво от руки выцарапано: «Козырь». Готовая завязка для рассказа в стиле Баркера. Что-то о великом картёжнике, который не прекращает игру даже после смерти.
***
По пути с зоны на кладбище лежит небольшая свалка. Там я познакомился с черным щенком, жевавшим пенопласт. Попросил кладбищенскую бригаду подкармливать животное, подумываю забрать его после освобождения. Ещё и беременная кошка с нашего этажа скоро разродится – так что, вероятно, буду возвращаться домой с целым зверинцем. Если кому-то из читателей нужны котята с тюремным прошлым, непременно обращайтесь.
Помимо четвероногих, есть и шестиногие питомцы. В связи с потеплением возросло поголовье тараканов. Крупные, красивые, как на подбор. Есть комнаты, в которых они после отключения света полностью устилают столы и стены. У нас обстановка не до такой степени благоприятная и шестиногих друзей меньше, но их число стабильно увеличивается; вчера ночью один даже заполз ко мне в постель, погреться. Подумываю попросить передать мне несколько мадагаскарских тараканов: будем дрессировать их, чтобы свистели при приближении мусоров.
***
Недавно смотрели фильм «Комедия строгого режима» по одному из фрагментов «Зоны» Сергея Довлатова. История о праздновании в советской тюрьме дня рождения Ленина понравилась моим соседям, действительно прошедшим строгий режим. Подумалось о том, что после того, как отошел в прошлое совковый официоз, в культурной жизни тюрем образовалась какая-то непонятная пустота. Все механизмы, заточенные под тоталитарную систему, сохранились, но исчезла сила, которая приводила их в движение. Сейчас на стенах висят портреты Бандеры, Шухевича и Мазепы, но они вызывают лишь улыбку: очевидно, что администрация просто прозевала очередную ротацию национальных героев. Всматриваюсь в пустоту и пытаюсь разглядеть хоть какой-нибудь, пусть самой отвратительной, идеологии. Пока что темно. Может, оно и к лучшему.