Питчинги должны были начаться в 11:00. В половине двенадцатого, в ответ на моё ворчание в связи с задержкой соседка заметила, что вчера начали в два-тридцать, именно тогда, когда по расписанию должны были закончить. Тут как раз объявили 20-минутный перерыв, и первый режиссёр вышел к микрофону вскоре после часа.
Одно из главных впечатлений - финансирование украинских фильмов остаётся чистейшей воды благотворительностью. Вот, к примеру, собираются снимать шпионский детектив из бурной истории украинских 20-х, «Вариант Маркони» Анны Гресь. Общий бюджет - 40 миллионов гривен, у государства просят 12 миллионов. Сколько, спрашивают члены комиссии, вы рассчитываете собрать в прокате? «Миллионов пять-шесть».
Я не вполне понимаю, зачем выбрасывать псу под хвост такую прорву денег - наших с вами денег, дорогие сограждане, не считая спонсорских средств сумасшедших миллионеров - чтобы снять в лучшем случае не фестивальный артхаусный хит, а заведомо коммерческое кино, которое в лучшем случае принесёт убыток в семь гривен на каждые вложенные восемь. Сценарист «Варианта Маркони», наслушавшись, очевидно, Михаила Ильенко, пояснял необходимость этих трат «новым украинским героем», который будет представлен в фильме и в котором так остро нуждается аудитория. Вот как дорого ты обходишься, украинский герой.
Михаил Ильенко и продолжил эту занимательную арифметику. В качестве вступления к презентации его нового проекта, «Толока», членам жюри была представлена сводка ошеломляющих достижений «ТогоКтоПрошёлСквозьОгонь», в частности, было сказано, что фильм участвовал в Каннском кинорынке (успех из разряда «упомянут в Гугле»), стал победителем Третьего Киевского Международного Кинофестиваля и получил Гран-при «Золотого витязя». В последнем авторы фильма- как это за ними водится, немножко солгали, их лента была названа лучшей полнометражной картиной, а Гран-при получил блестящий русский аналог фильма Ильенко - «Утомленные солнцем-2» Никиты Михалкова.
С особой гордостью было объявлено, что фильм заработал целых 2 миллиона гривен, а о том, что бюджет ленты был больше в восемь раз, предпочли не упоминать. И этот вот прокатный триумф стал в представлении Ильенко одним из оснований попросить у государства на новый фильм 14 миллионов гривен. Всего же фильм будет стоить 28 миллионов.
Что ж, «Толока», в отличие от «Варианта Маркони» - фильм действительно некоммерческий, "дотационный": экранизация поэмы Шевченко «У тієї Катерини хата на помості» о парнях, которые отправились вызволять брата Катерины из татарского плена, и о хате этой Катерины, которую столетие за столетием, после каждого исторического катаклизма, толокой возводят из руин односельчане, вплоть до взрыва на Чернобыльской АЭС. Ильенко, участвующий с этим проектом в питчинг-сессии во второй раз, всё повторял, что на 2014-й год, к которому он мог бы успеть закончить картину, как раз придётся 200-летие Шевченко, и это будет как бы его незлое, тихое слово к чествованию великого поэта, по произведениям которого в годы нашей независимости, как ни прискорбно, не было снято ни одного фильма и, если его, Ильенко, не поддержать, так снято и не будет.
То есть, вынь да положь 14 миллионов народных денег, чтобы Михаил Герасимович мог как следует отпраздновать юбилей Шевченко и затем выдавать свою очередную кинохалепу в качестве вершины украинского искусства.
Ещё там была презентация картины о гуцульском селе, «Хроники» - показывали трейлер с колоритными пейзажами и костюмами, а также с обилием шуток сомнительного качества, впрочем, вероятно, я что-то упустил, поскольку из того, что говорил озвучивавший ролик мальчуган с интонацией, напоминавшей про «Ультра-фио-леэээээт», я не понял и трети. Режиссёр говорит комиссии: ну, вы, возможно, посчитаете, что два миллиона - слишком много, учитывая съёмки на деревенской натуре и то, что большинство актёров - непрофессионалы, но мы ведь хотим сделать качественные декорации, пригласить несколько хороших исполнителей, к тому же, у нас будут и городские локации. Говорю соседу: ну, два миллиона гривен не так уж и много, хотя… «Не так уж и много, только он говорит о двух миллионах долларов».
Зато авторы проекта «Зиморович, или Дело о дьяволе и убитой невесте», напротив, запросили недостаточно - четыре миллиона гривен (общий бюджет составит восемь миллионов), чтобы снять в эстетике комиксов и нуара детективную историю о бургомистре Львова времён австрийского правления, который расследует убийство молодой девушки. Молодой продюсер всё хорохорился: да, костюмы, да, компьютерная графика, но это всё не так и дорого, если делать это самим. Надеюсь, этот проект не застрянет на уровне идеи - подобный фильм мог бы продемонстрировать, что мы способны обращаться к делам давно минувших дней не только для того, чтобы снять очередной пятикопеечный эпос о казаках-разбойниках. Да и вообще украинский кинематограф весьма нуждается в остросюжетных, жанровых картинах.
Не меньший кинодефицит - убедительные и достоверные социальные драмы, и, похоже, Олег Сенцов представил на нынешней питчинг-сессии как раз такие. Этот режиссёр-любитель, и близко не подходивший к кинофакультетам, снял на собственные средства - 20 тысяч долларов - фильм «Гамер» о представителях геймерской субкультуры, от которого все отмахивались как от не стоящей внимания поделки, пока его не пригласили в одну из программ Роттердамского МКФ.
Вслед за этим «Гамер» получил «Приз Российской критики» на фестивале в Ханты-Мансийске, и скоро будет участвовать в национальном конкурсе Третьего Одесского МКФ. У государства Сенцов просит 570 тысяч гривен - на техническую обработку и приобретение прав на использованную музыку иностранных исполнителей - мол, на фестивалях на это смотрели сквозь пальцы, а для проката придётся всё легализовать. Один из членов комиссии, композитор - вполне допускаю, достойный - заявил, что у него просто не укладывается в голове, что такие деньги отправляются зарубежным музыкантам, в то время как отечественные сделали бы это куда дешевле, и не хуже, уж конечно. Сенцов ответил, что ничего заменить невозможно, звуковое сопровождение намертво вплетено в монтаж. «Ну что ж, - сухо заметил композитор, - будете знать на будущее».
Сенцов представлял и проект ещё не снятого фильма - криминальной драмы о человеке, пытающемся преуспеть на злых улицах 90-х, и переживающего ломку личных нравственных представлений. Тема, на мой взгляд, не настолько избита, как может показаться: во всяком случае, в отечественном кино она была реализована на уровне лишь самых примитивных бандитско-милицейских боевиков.
Ещё один любопытный проект - «Ваня чокнулся от любви», представляющий практически исчезнувший в украинском кино жанр школьной драмы. Эта история о старшекласснике, благодаря несчастливой любви проходящего инициацию взросления, была представлена на прошлом конкурсе, и его режиссёр Ярослав Лодыгин выделялся среди своих коллег способностью внятно и живо говорить как о творческом подходе к материалу, так и о прокатной стратегии, да и отснятые ролики в кои-то веки смотрелись пристойно. Впрочем, тогда его совершенно затюкали за обилие в сценарии матерных выражений - дескать, как вы себе это представляете, одна государственная комиссия даст вам денег, а другая запретит выпускать в прокат. На этот раз ругательств стало меньше, так что, надеюсь, к «Ване» отнесутся с большей благосклонностью.
Также во второй раз участвовала в питчингах «Настоящая история Ихтиандра» Сергея Рахманина, в основе которой не «Человек-амфибия» Александра Беляева, а статьи из аргентинской жёлтой прессы столетней давности, по мотивам которых был написан роман. На первой, декабрьской презентации «Ихтиандра» была рассказана совершенно кафкианская история о том, как МИД Украины в 98-м году отправил Рахманина в Аргентину дорабатывать сценарий, после чего «забыли о человеке - вот бывает у нас так», а забытый сценарист всё писал: дописал сценарий, с которым посылали, а потом и ещё два написал.
На этот раз присутствовали не только продюсеры, но и сам Рахманин - в скайп-режиме. Его выступление свелось к путанным тирадам о том, как изменился сценарий под воздействием царящего на аргентинской земле магического реализма, у него, Рахманина, даже друг-индеец есть, не из Аргентины, впрочем, а из Парагвая, который рассказывает о своей встрече с живущей у водопада прекрасной сиреной так, что просто невозможно не поверить. Когда же настал черёд выступать его продюсерам, он, расстроено теребя бороду, перебивал их после каждой фразы: «Лена, я тебя не слышу. Лена, очень плохая связь». Все вздохнули с облегчением, когда его отключили. Продюсер Лена, между тем, тоже не завоевала у комиссии особенной популярности, на все вопросы и замечания повторяя, что украинского кино нет - «да, последние 14 лет Рахманин не снимал, но он находится в куда лучшей форме, чем его украинские коллеги, которые что-то там снимали, украинского кино ведь нет», «да, актёры в основном латиноамериканские, ну так что вы хотите, Луис-Альберто Санчес и Мария-Виктория Кастро - звёзды, а у нас разве есть такие, на кого пойдёт зритель, украинского кино ведь нет».
Особенно мне было приятно увидеть среди представлявших проекты постановщиков Александра Столярова, необычайно талантливого обитателя нашего киноподполья. Видел два его фильма, снятых, так сказать, из подручных средств, немного аматорских, странных и по-настоящему пронзительных - «Моя жена больна шизофренией» и «Я - Хармс». О сценарии «Апостола», проекта камерной любовной драмы, который он представлял, мой друг-кинокритик отозвался как о лучшем сценарии, который он читал в своей жизни. Было похоже, что у членов комиссии сходные впечатления, каверзных вопросов никто не задавал. При этом Столяров был единственным, кто не просто уложился в отведённые 15 минут - его выступление, кажется, не заняло и двух.
Со скучающим видом он заметил, что сочинил перипетии будущего фильма, руководствуясь собственным интересом к тому, почему мы выбираем тех или иных партнёров, и исходя из своего опыта - какие женщины выбирали его, какие его не выбирали, каких выбирал он сам - так что этот фильм является сугубо личным проектом, который может быть интересен только ему самому. Казалось, будто он считает питчинг формальностью, обязательной, но всё же несколько зазорной для мыслящего человека.
Немного скучные питчинги короткометражных проектов оживил следующий эпизод. Одна из режиссёров, девушка лет 25-ти, начала выступление с того, что попросила прощения за московский акцент, фу-ты, ну-ты: «я окончила ВГИК, меня научили говорить по-русски вот так». Ну и Бог с тобой, думаю. А член комиссии Олесь Янчук - тот, который снял пару полнометражных тягомотин про УПА в стилистике нацсоцреализма, да ещё байопик о метрополите Шептицком, - решил этого так не оставлять. Когда в ходе обсуждения девушка сказала, что может говорить на украинском, он бросился в атаку: «А чому ж тоді не говорите?» Кстати сказать, ещё перед началом питчингов я обратил внимание, что он сам говорит по-русски - чего это он, думаю.
И после этого каждую фразу выступавшей Янчук встречал новой остротой: почему бы, говорит, вам не попросить денег у Госкино России? Ах, на украинском будете снимать, как же так, не боитесь, что не поймут во ВГИКе? А во ВГИКе, говорит девушка, я снимала свой дипломный фильм на украинском, мне мой мастер Владимир Меньшов разрешил- пришлось повозиться с субтитрами, так сложно передать колорит западно-украинской мовы. Не берусь судить, понял ли почтенный режиссёр, что ему утёрли нос, но после этого он ещё больше распалился. Наконец, вступила Екатерина Копылова, поинтересовавшаяся, а если бы выступавшая окончила не ВГИК, а Нью-Йоркскую киношколу, означало бы это, что она автоматически лишается украинского гражданства и становится американским режиссёром, даже если будет снимать фильмы в Украине? А если бы она закончила кинофакультет какого-нибудь университета Диаспоры в Канаде? «Це ви до кого?» - восклицает Янчук с запалом. Да к вам, говорит Копылова, к комиссии в целом, к выпускнице ВГИКа - имеет ли значение, что окончил человек, который собирается создавать украинское кино, и нужно ли вставлять ему палки в колёса такими вопросами? Янчук на этот раз в ответ только надулся, и, когда по окончании выступления все вежливо похлопали, демонстративно сцепил пальцы.
Результаты питчингов обещают объявить к концу следующей недели. «Апостол» - мой кандидат.